итак:
читать дальше
Голографический экран отдавал голубоватым свечением, в котором красные сегменты брони казались какими-то грязно-ржавыми. Только это мало беспокоило меха, внимательно всматривавшегося в столбцы мелких символов на экране. Синие оптосенсоры то и дело снимали сканы наиболее важных страниц, чтобы заархивировать в собственные хранилища информации. Сентинел считал эту информацию слишком важной, чтобы держать на незащищенных накопителях. Для него эти миллионы схем открывали новые возможности, о которых он раньше не смел и мечтать! Как хорошо, что Мегатрон не заметил, что он скопировал банки данных лаборатории Фоллена и продолжает искренно верить в то, что эта чудовищная методика мертва окончательно. Да, она действительно мертва! И Сентинел не собирался ее возрождать ни в коем случае! По крайней мере, в той форме, в которой она была создана Фолленом! Автобот еще не до конца решил, что со всем этим делать, но в крайнюю исключительность и полезность этих знаний в будущем он верил свято. Оживлять механизмы без силы Оллспарка! О, это бы было вершиной его мечтаний! Это должно было положить конец войне и вывести расу трансформеров на новый виток развития!
Внезапный сигнал по служебному каналу заставил бывшего Хранителя Матрицы резко встрепенуться и быстро свернуть экраны.
На связи был Айронхайд. Сентинел невольно фыркнул куллерами - их отношения со спецом по вооружению были более, чем натянутыми. Все же, его дипломатия была достаточно отшлифована за сотни астроциклов правления автоботами, и бывший лидер никогда не позволял себе показывать свое личное отношение к кому либо, особенно, если это касалось работы. Он молча активировал связь и поприветствовал офицера.
- Сентинел, нам нужна подмога. – Без особых церемоний выпалил тот.
Красно-черый автобот удивленно поднял оптогрань.
- Оптимусу не удалось прорваться? – спокойно спросил он.
- Нет, как раз удалось. Нам нужно подкрепление, чтобы выбить противника с города. – отчеканил Айронхайд, как-то недоверчиво глядя с виртуального экрана на бывшего командира.
- Что ж, я постараюсь организовать. - Ответил тот и сразу активировал сбоку дополнительный канал связи с младшим командным составом. – Нужно созвать срочные сборы, так как все командиры рассредоточены по стратегическим объектам.
- Меня интересует только то, что они должны прибыть в квадрат Ф-46 через восемь стандартных циклов в количестве двадцати боевых единиц. И еще нужно обеспечения связи с центром. – Бесцеремонно обрезал серо-черный мех с экрана, явно специально придав голосу больше металлического звучания.
Голубая оптика Сентинела на миг вспыхнула ярким огнем.
«Этот шлак смеет мне приказывать!» - словно бомба, разорвалось в его процессоре.
Но уже за клик оптосенсоры автобота сбавили яркость и засветились в привычном режиме – выработанная за столько времени выдержка тут же пресекла весь фонтан эмоций. Что ж, Сентинел уже давно не лидер автоботов, а значит, должен слушаться приказов Прайма, как и все остальные! Вот только он давал согласие подчиняться лично Оптимусу, а не всяким там спецам по вооружению! Айронхайд порой слишком много себе позволял пользуясь излишей толерантностью юного Прайма!
- Приказ понятен, еще распоряжения? – Сдержанным тоном проговорил бывший хранитель Матрицы.
- Без самодеятельности! Нам нужен командующий на базе. – Бросил ему на прощание Айронхайд, яростно сверля собеседника голубой оптикой и отключился.
Сентинел недовольно ударил кулаком по панели управления. Ему опять связывают манипуляторы! Как же он не мог этого терпеть! Его весь период сознательного функционирования заставляли действовать самостоятельно, не оглядываясь ни на кого. А теперь он должен сидеть тихо и во всем поддакивать вышестоящему командованию. Не то, чтобы он был против Оптимуса… нет, даже наоборот, он считал этого юного меха достаточно неплохим командиром, хоть и критиковал его на каждом ходу. Просто Сентинелу было очень тяжело свыкнуться с тем, что он теперь, мягко говоря, никто… Да, главный советник Прайма, но разве это должность? Архив стратегий и удачных разработок – вот он кто для всей командной верхушки. Такой статус совершенно не устраивал закаленного в битвах автобота, который привык всегда добиваться своих целей.
Он тяжело провентилировал и созвал к себе всех младших офицеров. Он лично займется этой операцией, что бы там не тарахтел вокалайзером Айронхайд.
Пока груженный боеприпасами транспортер, тяжело ревя турбинами, летел к пункту назначения, Сентинел решил закончить архивацию добытых файлов. Но сосредоточиться он сейчас не мог. Впервые он отказался разрабатывать стратегию нападения для Оптимуса и впервые новый лидер действовал самостоятельно. Процессор невольно возвращался мыслями к последнему разговору с Праймом. Может быть, Сентинел и вправду был с ним слишком суров? Ведь этот механоид довольно талантлив и смел, а также умеет находить общий язык с Матрицей Лидерства, что является немаловажным фактом. Просто иногда бывший ее хранитель видел в своем ученике самого себя и очень боялся, чтобы тот не повторил его ошибок. А ошибок у Сентинела было предостаточно! Он и сам прекрасно понимал, что был далеко не идеальным Праймом, хотя изо всех сил пытался таковым стать. Сначала его излишнее доверие к своему наставнику привело к катастрофическим последствиям, стоявшим первыми в списке причин, которые вовлекли Кибертрон в гражданскую войну. Потом личные амбиции Сентинела часто шли наперекор приказам Матрицы, что снова толкало его на необдуманные поступки, так порой дорого стоящее для автоботов. Когда же появился Оптимус, он понял, что это может стать шансом все исправить! Если ему не получилось сделать из себя идеального Прайма, то, быть может, получится сделать его с кого-то другого! Но новый Хранитель Матрицы начал опять повторять путь своего предшественника и это порой сильно уязвляло последнего. Поэтому Сентинел все время пытался заставить Оптимуса, пусть даже и очень жестким способом, быть самостоятельным и не доверять никому, кроме Матрицы. Безусловно, именно ОНА – единственное, что является абсолютным судьей и совестью для всего Кибертрона. Тем более, похоже, что новый ее владелец неплохо с ней ладит, несмотря на то, что его принадлежность к роду Праймов только формальное.
Вентсистема красно-черного меха выдала неопределенный вздох и Сентинел повернулся к иллюминатору, в котором холодно сверкали далекие звезды. Бортовой датчик пропищал о прибытии на место назначения и готовности к посадке.
***
Все кругом было разрушено и окутано густым черным дымом. Через него невозможно было разглядеть ни одного уцелевшего здания, как тщательно бы не настраивалась оптика. Сентинел молчал, словно у него сломался вокалайзер. Включив подсветку фар, он, медленно обводил взглядом разрушенную часть города. Он сотни астроциклов воевал, видел много разрушений и деактиваций, но подобные картины побоищ не прекращали у него вызывать легкую дрожь по широким пластинам за спиной. Остатки стен, острыми зубцами вздымавшимися в черное небо космоса, были щедро забрызганы энергоном и топливом, а внизу, кроме обломков зданий и техники, валялись кучи оторванных запчастей механиодов. Сделав несколько шагов вперед, Сентинел почувствовал, как под его опорным сервоприводом что-то звонко хрустнуло и неприятная волна прокатилась по нейросети. Он на несколько миликликов застыл на месте, а потом медленно покрутился на месте, снова оглядывая руины вокруг.
- Да, отряд Оптимуса был сегодня на высоте! – раздался неподалеку громогласный голос Айронхайда. Он подошел к прибывшим и вдохновенно поприветствовал, подняв манипулятор. – Задали мы этим тварям трепку!
Он похлопал по наплечнику стоявшего рядом Проула и приблизился к все еще не пришедшему в себя Сентинелу.
- Ну как, наш главный идеолог и тактик доволен работой? – спросил он, прищуренной оптикой заглядывая в оптосенсоры красно-черного меха.
Бывший Хранитель Матрицы молчал. Ему казалось, что если он включит сейчас вокалайзер, то из него вырвется отчаянный вопль. Поэтому он только коротко кивнул в ответ и отвернулся, не желая смотреть на запятнанный чужим энергоном корпус спеца по оружию.
Айронхайд тихонько хмыкнул, явно не удовлетворенный ответом Сентинела, но ничего говорить не стал. Он считал, что доказал все и всем своей отвагой и преданностью в бою, а если кому-то что-то и не нравиться, то ему налить на это отработанным. Командир уже собирался уйти разбираться с формированием прибывших, как вдруг его молчаливый собеседник соизволил наконец включить вокалайзер.
- Потери? – тихо поинтересовался Сентинел.
- У нас – 18, у них - более стони. Мы застали их врасплох, да и план Оптимуса с подрывом их технических секторов сработал отлично.
Красно-черный мех форсировано провентилировал.
- Да, никто не ожидал от автоботов такой подлости… - тихо проговорил он, почти перейдя на инфразвук.
Айронхайд ехидно хохотнул.
- Ну, на войне не перебирают тактикой! – сказал он и ярко сверкнул онтосенсорами.
- Это были специальные боевиконы Фоллена или отряды Мегатрона? – снова спросил бывший лидер автоботов.
- А я рассматривал их айди? – рассмеялся Айронхайд, - всякий десептиконский сброд! Мне еще имена у них спрашивать, что ли? Они наших деактивировали целыми поселениями и вряд ли считывали показатели прошивки!
- Да… ты прав… - опять вздохнул Сентинел и молча развернулся в сторону строившихся отрядов. В процессоре почему-то на миг промелькнула серебристо-серая фигура лидера десептиконов и он повертел головой, желая отогнать бесцеремонно ворвавшийся в сознание образ главного стратегического противника.
- Ну раз ты уже прибыл, командир… - с нажимом проговорил специалист по вооружению ему в догонку, - то смею тебя просить заняться передислокацией отряда. Мне нужно срочно ехать к Прайму с докладом обстановки.
Бывший Хранитель Матрицы бросил на него недовольный взгляд и сверкнул визорами. Опять в тоне оружейника ярко читались приказывающие нотки.
- Хорошо, Айронхайд, я займусь этим. – Невозмутимо ответил он и круто развернулся.
«Когда-нибудь я тебе точно процессор оторву!» - возмущенно фыркнул он про себя, насильно пригасив предательски вспыхнувшую оптику.
Продвижение к рубежу по уничтоженному городу во главе автоботской колонны вселило в Сентинела еще больше жутковатого страха за будущее Кибертрона. Нет, он не имел права обвинять автоботов в излишней жестокости, так как в пылу битвы и сам мало чем отличался от десептикона. Но все-таки он не мог не признать, что автоботы сильно изменились с тех пор, как закончилось мирное время на планете. И это изменение сейчас пугало Сентинела. Он порой и сам чувствовал, что стал намного жестче и безжалостней, но сваливал все на военную обстановку и не обращал внимания. Сейчас же увиденная картина жестокого истребления десептиконов своими сознаковцами породила в его искре множество сомнений. Смогут ли автоботы после всего этого существовать в мире, когда закончится война? Или они переключат свою агрессию друг на друга? Тогда это грозит полным вымиранием кибертронской расы… И почему молчит Матрица Лидерства? Раз она одобряет все это, значит, она сама потерпела изменения! Может, это сам Сентинел ее и изменил своим упрямством и несговорчивосью? Или же она хочет победы? Победы автоботов любой ценой? И плевать, что они потом превратятся в жестокие машины смерти, и мир им уже не будет нужен? От всего этого по нейросети бывшего Хранителя пробегал леденящий холодок и ему становилось как-то не по себе. Не так он себе представлял торжество справедливости и господство мира… ой не так…
Уже когда бывший лидер входил в командный пункт, чтобы встретится с Оптимусом, он принял решение – нужно было что-то менять. Менять кардинально и основательно. И сама судьба ему подсказала один из путей буквально несколько циклов назад, во вражеской лаборатории.
***
Два меха замерли, держа друг друга на мушке. Вокруг было тихо и темно, и только их оптика ярко выделялась в полумраке.
- Я бы не стал вызывать тебя сюда, если бы хотел уничтожить! – ораторским тоном продекламировал красно-черный мех с двумя длинными плоскостями за спиной.
Его оппонент только зарычал в ответ, сверкая красной оптикой. Правда, дуло его плазмомета заметно дрогнуло.
- Но раз ты прилетел, то полагаю, ты сам заинтересован в конструктивной беседе. – Продолжил все тем же тоном Сентинел, склоняя голову набок по старой привычке.
- Чего тебе от меня нужно, автошлак колесный? – рявкнул наконец Мегатрон, резко подавшись вперед.
Автобот театрально нахмурился.
- Фу, Мегатрон, не стоит так выражаться. – Назидательным тоном произнес он, не спеша опускать занесенный меч. – Ты же бывший Лорд Протектор, элита Кибертрона в конце концов! Тем более, мы с тобой уже почти друзья…
Сентинел сделал паузу и вопросительно поднял оптогрань.
- Я не дружу с автоботами. – Коротко отрезал десептикон и опустил пушку, трансформировав ее обратно в манипулятор.
- Ну я с десептиконами тоже не особо вожусь… - хмыкнул ему в ответ Сентинел и тоже спрятал оружие, - но ради Кибертрона могу сделать исключение.
Мегатрон профорсировал куллеры, стараясь успокоится и принять невозмутимый вид. Вид у него был весьма плачевный – во многих местах на обшивке виднелись еще не до конца отремонтированные повреждения. Некоторые – достаточно серьезные. Кроме того по сигнатурам десептикона можно было прочесть его крайнее энергетическое истощение, хотя он ни на клик этого не показывал. Его оптика полыхала гордым, несломленным огнем, а движения были уверенными и четкими. Он свысока посмотрел на меха напротив и произнес:
- Если ты пришел, чтобы требовать капитуляции, так знай, мы проиграли сражение, но не войну! И сдаваться мы не намерены!
- Вы проиграли не просто сражение, - спокойно поправил его автобот, - это было разгромное поражение, кроме того, вы потеряли важный стратегический объект, Мегатрон! – Он осторожно выждал паузу, опасаясь резкой реакции, и добавил. – Но дело не в этом. Я видел достаточно побед и достаточно поражений, чтобы понять, что эта война никогда не закончится, пока не останется ни одного функционирующего кибертронца.
- Не беспокойся, Сентинел, - зарычал десептикон, - когда мы победим, то тебя лично я пощажу! Прикажу приковать к своему трону золотыми стабилизаторами!
- Как прозаично и неоригинально! – патетически закатил оптику автобот. – Я ожидал от тебя большего, честно говоря!
Потом он подошел ближе к десептикону. Тот, словно дикое белковое животное, боязливо отпрянул назад, подпрограмно мотнув правой рукой. Но Сентинел проигнорировал этот жест и тем же поучительным тоном произнес:
- Настрой оптику, Мегатрон – мы просто уничтожаем друг друга! У вас нет шансов победить! Так же как и у нас! В этой войне НЕТ победителя! Как ты не поймешь?
- Расскажи это своему Оптимусу! – прорычал десептикон, оскалившись на собеседника.
Бывший лидер автобота снова вздохнул вентисистемой и заговорил более мягким тоном.
- Если бы я мог достучаться до Оптимуса, то не пришел бы сюда… к тебе. Он слушает Матрицу Лидерства. Я не знаю, что именно она ему велит, но… - автобот прищурил оптику и перешел на шепот – мне это не нравиться.
- Почему ты думаешь, что я буду тебя слушать? – яростно сверкнул оптосенсорами десептикон. Он хотел сделать резкий шаг вперед, но обесточенные системы подвели его и он, пошатнувшись, чуть не упал.
- Потому что у тебя нет сейчас другого выхода, Мегатрон. – Сказал Сентинел, смягчив тон, видя плачевное состояние оппонента.
Серебристо-серый мех яростно зарычал и вскинул правый манипулятор, автоматически превратившийся в плазмомет.
- А если я тебя сейчас деактивирую? – зашипел он, пригнувшись для равновесия.
Автобот прореагировал на этот выпад с хладнокровным спокойствием.
- Ты не такой кривопрошитый, чтобы это делать – без малейшей тени страха проговорил он, прекрасно видя, что десептикон еле стоит на ногах. – Подумай, Мегатрон, - Сентинел сделал еще шаг навстречу – Разве именно ты начал эту войну? Разве тебе она так необходима? Ты стал всего лишь орудием, игрушкой в манипуляторах другого, процессор которого затмила жажда власти! Он не пожалеет ни тебя, ни всей вашей расы только чтобы получить желаемое, пойми!
С каждым словом автобот медленно надвигался на шатающегося меха. И в
конце предложения он подошел почти вплотную. Как оказалось, правильно сделал, потому что десептикон окончательно потерял равновесие и начал оседать вниз. Сентинел быстро подхватил его и подволок к стене, усадив на железобетонные плиты покрытия.
- Ты еле функционируешь, Мегатрон… - прошептал он ему, опирая его на стену, - и я ручаюсь, половина твоей армии сейчас выглядит не лучше! Куда вам воевать?!
Куллеры десептикона судорожно захрипели и он притушил оптику. Ему всегда было тяжело признавать свою слабость, а тем более перед автоботом. Но сейчас он действительно не мог ничего поделать, ему бы даже не хватило энергии трансформироваться и улететь отсюда, позорно скрывшись вдалеке. Поэтому он только зашуршал куллерами и посмотрел тусклой оптикой на укладывавшего его меха, слабо перехватив его манипуляторы.
- Я не смогу капитулировать… я их лидер… десептиконы ждут победы… - тихо прохрипел он ему.
Сентинел закончил его умащивать и уселся рядом, невозмутимо глядя на десептикона своей синей оптикой.
- А ты и не должен сдаваться, - проговорил он ему, - десептиконы тогда взбунтуют против тебя и Фоллен окончательно захватит власть над ними! Это не выгодно ни мне ни тебе.
- Тогда что? – повернул к нему голову серебристый мех.
Бывший Хранитель Матрицы неопределенно хмыкнул и прищурил оптосенсоры.
- Надо было сразу меня выслушать, а не активировать пушки! – улыбнувшись, проговорил он. – Есть одна идея, которая может спасти Кибертрон от вымирания, но только все не так просто реализовать. Я хотел тебе предложить тайное сотрудничество, Мегатрон. Думаю, вместе мы бы могли что-нибудь изменить. Конечно, ты сам понимаешь, что Фоллен об этом не должен знать. Ему главное добиться своего, плевать какой ценой! Он вас всех пошлет на деактивацию!
Тяжело вентилируя, Мегатрон смотрел на автобота все более тускнеющей оптикой. Все системы вопили о сильной недостаче энергии и сконцентрироваться было очень тяжело. В красных оптосенсорах появился оттенок отчаяния и боли, а куллеры судорожно всхлипнули. Он уже два цикла ждал подкрепления с центра, но Фоллен не спешил его отправлять. Он только отчитал Мегатрона по внутренней связи за досадное поражение и приказал выбираться из окружения самостоятельно, так как не собирается рисковать еще одним отрядом. Но беда была в том, что половина его воинов действительно была сильно обесточена и повреждена и еще одной схватки они бы не выдержали. Лидер десептиконов дорожил каждым своим бойцом и не собирался бросать поврежденных в качестве отвлекающей приманки. Ситуация и действительно казалась безвыходной, учитывая то, что Мегатрон вместе со своим отрядом был брошен на произвол судьбы тем мехом, которому он раньше доверял больше себя – Фолленом.
Пелена помех застелила оптику, и десептикон никак не мог найти сил, чтобы что-то ответить.
Сентинел некоторое время внимательно смотрел в красные тускнеющие оптосенсоры, а потом приподнялся и пододвинул серебристого меха к себе. Он делал все предельно осторожно и деликатно, словно боясь спугнуть дикое белковое существо. Обняв десептикона, он прижал его к себе, быстро подавляя слабое сопротивление. Его силовые штекеры соединились с соответствующими системами обессиленного меха и он включил подачу по ним чистой энергии из собственных резервуаров.
Мегатрон слабо дернулся, чувствуя, как чужие механизмы проникли в его силовые разъемы, но потом снова замер, так как по проводам горячей волной полился энергетический поток, приятно наполняя изголодавшиеся системы. Только за несколько миликликов блаженного ожидания он снова решился на попытку вырваться, но все еще был слишком ослаблен для этого. Автобот удержал его, успокаивающе поглаживая по натопорщеным спинным пластинам.
- Тшшш… я не Фоллен… Я не брошу тебя здесь без капли энергии… - прошептал он прямо в аудиодатчик десептикона.
Тот еще раз слабо рыпнулся и снова замер, опустив голову на красную грудную броню автобота.
- Так… унизительно… - еле слышно хныкнул он, прищуривая оптосенсоры.
- Ну конечно, гораздо более героически валяться здесь в системном стазисе! – прошептал Сентинел и погладил его по шлему, словно маленького спарка.
Мегатрон тихо промычал в ответ, толи в знак протеста, толи от приятно разливавшегося по корпусу тепла.
О нем никто никогда не заботился, никто никогда ему не помогал. Конечно, лидер десептиконов никогда и не просил помощи, но это не означало, что он никогда к ней не нуждался. А его наставник только и умел, что упрекать и приказывать. Да и от соратников он ничего не ожидал, кроме как клинка в спину, поэтому он привык быть одиноким во всей бездонной Галактике. Сейчас же эти крохи заботы, эта энергия, которой с ним поделился автобот и в которой он так нуждался, заставляли тягуче ныть его искру, будя в ней неизведанное доселе чувство благодарности. Он совсем выключил оптику и уткнулся лицевой пластиной в красную броню, слушая колебания горячих волн по проводам. Первый раз за многие астроциклы он почувствовал себя в безопасности в объятиях своего извечного противника.
Сентинел оценил этот жест доверия и решился на тот поступок, которого от себя совсем не ожидал.
- Завтра Оптимус с тремя отрядами отправится прочесывать подземные уровни города, - тихо проговорил он в серебристый аудиодатчик таким тоном, словно это было признание в чувствах. – Можете уходить через северный тоннель, я до утра уберу оттуда патрульных.
Десептикон поднял голову и удивленно посмотрел в голубую оптику. Он все еще не мог довериться Сентинелу до конца. Ведь он всегда любил вести двойную, а то и тройную игру, умело манипулируя чужими процессорами.
- Западня? – прошипел Мегатрон, прищурив оптосенсоры.
Обнимавший его автобот улыбнулся и провел манипулятором по мелким сегментам серебристой щеки.
- Это сейчас вы в западне. И если я хотел бы уничтожить всех твоих солдат, то просто бы подорвал подземный уровень. Вы ведь там прячетесь, не так ли?
По вспыхнувшей красной оптике он догадался, что его предположение верно.
- Так вот, - продолжил Сентинел, снова улыбнувшись – я предлагаю вам свободный путь отступления… Ты сохранишь свой отряд, Мегатрон.
- В обмен на что? – тихо спросил тот, продолжая сверлить его взглядом красных оптосенсоров.
Автобот хмыкнул и многозначно провел манипулятором по серебристому боку десептикона, очерчивая его строгую фигуру.
- В обмен на сотрудничество… - тихо выдохнул он, не отрывая оптики от двух горящих красных огоньков напротив.
Мегатрон почувствовал, как в его искре тягуче заныло, а разливавшееся по системам тепло начало кумулироваться жгучими точками по контурам итерфэйс соединений. Он разозлился на себя за проявления такой слабости, но был вынужден усилить вентиляцию, тем самым выдавая свое состояние. Манипуляторы автобота как назло настойчиво исследовали контуры его спинных и боковых сегментов, заставляя десептикона еще больше накручивать электризацию проводников.
- Вот шлак… - надрывно выдохнул он, чувствуя, как поступавшие энергетические заряды полностью расслабляют его, угнетая волю.
- Чего ты боишься? - тихо спросил его Сентинел, исследуя одним манипулятором его лицевую пластину. – Я, кажется уже доказал, что не причиню тебе вреда…
Десептикон пригасил оптику, влекомый периодическими горячими волнами. Ни сопротивляться, ни противостоять у него просто не было сил и он поддался тягучим огненным импульсам внутри.
- Я… я согласен… - прошипел он, уцепившись когтистыми манипуляторами в выступы красной брони.
Оба меха долго смотрели друг другу в оптосенсоры, как бы пытаясь разглядеть истинные чувства. Но вот различить что-то в бездонной мутной океанской синеве или в пылающем диком пожаре огня было невозможно. Огонь и вода никогда не смешиваются, но и никогда не уступают друг другу в силе. Это как раз рождало хрупкую гармонию в этом необычном тандеме.
* * *
Красные манипуляторы все сильнее обнимали серебристую броню, отмечая каждый изгиб и каждый заостренный кант плоскостей. Легкие электрические заряды маленькими искорками соскакивали с кончиков пальцев и расходились по обшивке десептикона, дразняще покалывая рецепторы. Энергополя обоих трансформеров все больше наполнялись зарядом, набирая яркости, силы и агрессивности. Они все еще смотрели друг на друга, тщетно надеясь разглядеть самую суть друг друга. Но вот вентисистема десептикона жалобно всхлипнула и мелкая дрожь пробила серебристо-серый корпус. Тут же голубая оптика победоносно вспыхнула, но автобот ничего не сказал, лишь изменил характеристики энергополя. Выждав еще клик, он синхронизировал уже набравшее мощность поле Мегатрона и нормировал его колебания. Серебристый мех сначала протестующе дернулся, но потом снова расслабил сервоприводы, устало прижавшись к красному корпусу. От него исходило такое желанное тепло, такая мощная внутренняя сила, что было трудно найти в себе силы не поддаться ее власти.Сентинел даже сам не заметил, как его куллеры заработали на полную мощность, а напряжение в системах достигло максимальной отметки. Его просто сводил с процессора такой покорный, тихий и беззащитный Мегатрон, каким он был сейчас в его объятиях и каким он не видел его еще никогда. Это заставляло искру автобота разгораться в два раза сильнее обычного, а энергон в проводах – закипать. О да, он был прав! Все были правы – Сентинел желал власти! Он к ней стремился и упивался ею! Да только в отличие от Фоллена, он не ломал чужую волю, а хотел добровольного подчинения. Лишь тогда он чувствовал ее полноту и сладость. Быть властелином по доброй воле, никого не принуждая себе служить – вот что было настоящим наркотиком для бывшего Хранителя Матрицы. Сколько сотен астроциклов он боролся с собой, желая подавить в себе это недостойное такой должности желание, но бессменно проигрывал. Власть манила его, власть вливала в его провода сладкий яд, обволакивала искру золотыми оковами, и вырваться с ее плена было невозможно.
Может быть, Мегатрон сейчас это почувствовал, может быть даже пытался противостоять ему, но он был слишком слаб и надломлен морально. Поэтому Сентинел и заставил его покориться, мягко, спокойно и тихо – как океан поглощает прибрежную крепость – без боли, без драки, без надрыва. Автобот уже и сам запутался, что ему больше нравиться – десептикон или власть над ним. Скорее всего, и то и другое. Он поднял правый манипулятор к лицевой пластине десептикона и медленно провел по ней аккуратную линию от края оптосенсора к подбородку, отмечая каждый стык мелких подогнанных пластинок. Личный кодекс Сентинела теперь не позволит, чтобы с этим мехом что-то случилось… Даже если придется идти наперекор законам и принципам автоботов, за которые он так отчаянно боролся все это время.
Мегатрон смотрел на него все еще пригашенной оптикой, в которой сейчас не было ни капли той злобы и ярости, что была так привычна ее блеску. Десептикон знал, что проиграл, знал, что обречен, но он чувствовал, что сейчас ему ничего не грозит. Он буквально купался в энергетике своего бывшего врага, черпая из нее силы и надежду.
Когда его систем коснулись провода автобота, серебристый мех нервно дернулся и зарычал, ожидая боли, как это всегда было с его партнерами, когда он был ведущим. Но соединение интерфэйс-систем прошло плавно, вызвав лишь несколько пробежавшим разрядам по обшивке. Удивленно расширив диафрагмы оптосенсоров, Мегатрон перехватил обследовавший его лицевую пластину манипулятор и взглянул в голубую оптику напротив.
- Ну, я же все-таки автобот… - прошептал Сентинел, улыбаясь.
Мегатрон замер на миликлик, пытаясь нормировать работу вентсистем, и выдал сдержанную ухмылку.
- Тогда мне повезло… - тихо прохрипел он, невзначай царапая когтистым манипулятором непонятные узоры на красном наплечнике.
Их энергополя синхронно вспыхнули и по соединяющим двух мехов проводам пробежало несколько ярких искр. Похоже, правила игры устраивали обоих – один восстанавливал силы, второй купался в своих фантазиях.
Вода, погасившая пожар, сама достигает температуры кипения…
***
Перезагрузка была долгой, но довольно легкой. Придя в онлайн, Мегатрон почувствовал, что энергетический запас полностью восстановлен, а системы откалибрированы. Он быстро включил оптику и вскочил на ноги, чтобы хоть как-то поквитаться со своим спасителем, но кругом было пусто. И только свежий след от протекторов тягача уходил куда-то в сторону базы автоботов. Десептикон досадно зарычал и ударил кулаком по стене. Уже трансформируясь, он заметил, что на внутренней частоте оставлено сообщение и несколько заархивированных файлов.
«Охрану с северного тоннеля удастся снять только до восхода третьей луны, так что шевели плоскостями, если хочешь вывести свое войско. Насчет дальнейших действий – я оставил некоторую информацию. До связи».
- Автошлак колесный, рже тебя бери! – Выругался Мегатрон, бунтовски дернув закрылками, и на третей крейсерской отправился к окраине города, где был проход на нижние уровни.
***