Путь возмездия .

[bulldozzerr]

Глава седьмая "законы космоса" (второй кусок) Собственно, это прода... шлак, ятак накосячила с нумерацией, что надо все переделать, наверное )) (возьму потом запощу каждую главу отдельным постом и все!)
есть косяки - еще недобеченно )) и я недо конца уверенна, что правильно указала альтформу одного персонажа.. если кто что заметит - поправьте

Итак, недалекое будущее

Черно-белый седан лениво тянулся по довольно пустому шоссе, подымая клубы пыли с распеченного солнцем асфальта. В обеденное время жара в этом районе становилась очень сильной и мало кто желал путешествовать по местным узким трассам, жарясь в раскаленном транспорте. Даже дорогущий кондиционер в салоне не мог вас избавить от ощущения пылающих лучей солнца на коже. Поэтому невесть откуда взявшийся на запыленной дороге патрульный автомобиль выглядел совершенно одиноко. Но с другой стороны, он почти ничем не отличался от тысяч таких же патрульных автомобилей, не раз проезжавших через этот район – такой же черно-белый Шевроле с эмблемами департамента и сигнальными маячками на крыше.
Седан на размеренной скорости направлялся к расположенным в трех милях отсюда авиастроительным станциям, которые давно уже не функционировали по назначению. Власти города наверное не один год уже думали, как же их переоборудовать во что-нибудь полезное, но все не находили применения столь громоздким и неудобным корпусам.
Кому-то могло бы показаться странным, что это полицейское авто делает в такой глуши, но задаваться этим вопросом было некому.

Рэтчет все еще был занят ремонтом Брэйкаута, когда один из радаров пискнул и вывел изображение на экран. Был уловлен сигнал от живой, пульсирующей искры кибертронца, а всего за несколько сотен метров от их укрытия появилось черно-белое полицейское авто.
- Вот шлак… - вырвалось у медбота и он быстро спрятал возникший экран. Создалось впечатление, что он не хотел, чтобы его заметил еще кто либо. Но, обернувшись к стоящему позади меху, он понял, что опоздал – тот смотрел прямо на встроенный датчик.
- Кибертронский сигнал. – Удивленно проговорил Оптимус и бросил быстрый взгляд на двери лаборатории. – Сюда приближается трансформер… Я проверю…
И прежде, чем Рэтчет успел возразить, лидер автоботов трансформировался и быстро рванул наружу. Медбот нахмурил оптограни, несколькими отточенными движениями перевел рэмблок в автоматический режим и, сменив альт-форму на фургон скорой помощи, отправился вслед за ним.
- Присмотри за братом… - бросил он Мунсайду, который, ничего не понимая, собрался было последовать за вылетевшем ракетой Праймом.
Голос Рэтчета прозвучал несколько жестче, чем тот хотел и острые антеннки на шлеме красного автобота гневно дрогнули – юный мех не очень любил, чтобы ему приказывали в таком тоне. Но сейчас он благоразумно решил промолчать и послушаться, тем более, что состояние Брэйкаута для него было приоритетной проблемой в этот момент.
***
Красно-синий грузовик на несвойственных ему скоростях мчался по пустынной дороге, навстречу полученному сигналу. За ним еле поспевал фургон скорой помощи, тщетно пытаясь сократить расстояние.
- Оптимус, остановись… погоди, Оптимус! – кричал по внутренней связи медбот, но тот словно не слышал, продолжая наращивать скорость.
- Ты это видел, Рэтчет? – вдруг заговорил он восторженным тоном - Сигнал принадлежит десептикону! Ты же сказал, что все уничтожены! Это… это невероятно!
- Нет, это не то, что ты думаешь! Выслушай меня, Оптимус, остановись, прошу! – отчаянно пытался оправдаться медик. Он был уверен, что Прайм рассердится на него за то, что он сделал… за то, что скрыл это от него… за то, что скрывал это от всех вот уже несколько астроциклов.
- Он функционален, Рэтч!!! – продолжал восклицать Оптимус, подымая густые клубы пыли из-под тяжелых колес. – На Земле остался функциональный десептикон!!!
- Я все объясню… - успел только проныть Рэтчет, как на горизонте появился черно-белый седан и красно-синий грузовик рванул к нему на всех мощностях.
Несколько секунд они мчались навстречу друг другу, но когда меду ними оставалась сотня метров, полицейский автомобиль вдруг начал резко тормозить. Ни покрытие дороги, ни конфигурация его протекторов не были подходящими для подобных маневров, и его жестоко развернуло несколько раз, заставляя жалобно визжать тормозами и оставлять за собой непроглядную тучу пыли и песка. Так он проехал еще десяток метров, пока в конце концов не остановился, часто замигав аварийниками.
- Бэррикейд! – крикнул ему Оптимус, неумолимо сокращая расстояние – ты жив!
Но десептикон, казалось, был не очень рад этой встрече – он вдруг резко взревел мотором и, проделав размашистый дрифт, развернулся. Не обращая внимания на сильные заносы, он тут же включил форсаж и собрался почти на звуковой скорости улететь в синеву горизонта.
- Э! Стой! Остановись! – закричал Оптимус, почти настигая полецейский автомобиль. Позади него, запыхавшись мотором и включив от негодования сирены, упрямо следовал Рэтчет.
- Оптимус, не надо! – бросил он в эфир, но его снова проигнорировали.
Расстояние между грузовиком и легковушкой катастрофически уменьшалось. То ли с перепугу, то ли из-за некачественного покрытия, Бэррикейда сильно заносило в стороны и он не мог набрать достаточной скорости. В конце концов, оказавшись в пару метрах от него, Оптимус трансформировался и прыгнул вперед, поймав манипуляторами непослушный автомобиль. Кувыркаясь и переворачиваясь, они пролетели еще несколько метров и наконец, затормозили, оставив за собой полосу вскопанного асфальта.
Лежа на боку, лидер автоботов крепко сжал корпус легковушки, чувствуя, как она пытается вырваться из захвата.
- Бэррикейд, успокойся… остановись… - проговорил он, пытаясь угомонить десептикона.
Но полицейский автомобиль словно охватила волна дикого ужаса – он замигал фарами и судорожно взревел мотором. Его колеса беспомощно крутились в воздухе, а весь корпус пробивала дрожь.
Тут наконец подоспел Рэтчет и, трансформировавшись, подошел к ним.
- Оптимус, прошу тебя… - начал было он, но его прервал вопль десептикона, который вдруг взорвался фонтаном ругани.
- Шлаков медбот! Ты обманул меня! Завлек в ловушку! Ржавая сволочь! Решили устроить охоту? Лицемерные жестянки! Ненавижу!!!
Он все еще пытался вырваться, но сине-красные манипуляторы удерживали его достаточно сильно, чтобы не позволить этого сделать. Прайму удалось приподняться и сесть, уцепившись за багажник черно-белого авто. Не обращая внимания на его метания, рев мотора и обильные проклятия, он попытался его успокоить.
- Бэррикэйд, успокойся… - громко и четко проговорил он, слегка встряхнув автомобиль, отчего тот в ужасе заглох. – Никакой ловушки здесь нет, и никто не хочет тебе зла. Давай, ты трансформируешься, и мы спокойно поговорим.
Присевший возле них Рэтчет хмуро покачал головой.
- Он не может…
Оптимус дернул антеннками и взглянул на медбота. В его оптике возник немой вопрос.
- Понимаешь, он больше не может трансформироваться, Оптимус… Поверь мне, он не опасен… Отпусти его, пожалуйста… я обещаю, что он нам больше не попадется на радары.
Лидер автоботов вздрогнул и удивленно поднял оптограни.
- Как не может трансформироваться? – спросил он, словно не веря своим аудиодатчикам.
- Он зафиксирован в альт-режиме… Навсегда. – ответил Рэтчет.
Оптимус вздрогнул. Сине-красные манипуляторы как-то подпрограмно прижали к себе автомобиль в успокаивающем жесте. Заклинивание в альтформе когда-то давно, еще во времена Золотого Века, было одним из самых унизительных и неприятных наказаний на Кибертроне. Так поступали в основном с трусами и дезертирами. Это означало для потерявшего свою основную форму механоида позор и презрение во всех слоях общества. Именно из-за такого подлого оттенка наказания его потом отменили. Но, как оказалось, не забыли.
- Кто же с тобой такое сделал? – озадаченным тоном спросил Оптимус, обратившись уже к Бэррикейду.
Полицейский автомобиль неопределенно фыркнул мотором и запустил его на тихих оборотах. Казалось, охватившая его паника немного отступила он начал обретать кое-какую уверенность в себе.
- Я. – не дожидаясь его ответа, произнес Рэтчет.
Прайм снова вздрогнул и отпустил, наконец, авто. Нехороший холодок пробежался по его обшивке, а внутри искры снова болезненно потянуло. Казалось, на время приглушенный пожар опять рвался наружу. Так и не успев полностью подняться, Оптимус невольно согнулся, опершись на асфальт манипулятором.
Увидев, что лидеру опять плохо, Рэтчет бросился к нему и, подхватив за наплечник, попытался помочь ему встать. В то же время, он небрежно бросил через плечо в испуге отъехавшему к краю шоссе Бэррикейду:
- Это не ловушка и тебя здесь никто не деактивирует!
Десептикон фыркнул выхлопом и замешкался. Если его до сих пор не уничтожили, то значит, что медик не врет и это пока не входит в планы автоботов. Поэтому снова убегать, задрав бампер, он пока не спешил, тихонько откатив к обочине.
Наконец Прайму получилось совладать с собой и он не без труда встал, тяжело выпустив раскаленный пар из воздухозаборников. Внутренние датчики сходили с ума - температура внутри его корпуса не сулила ничего хорошего, но тусклая синяя оптика горела твердым, уверенным огнем. Слегка нахмурив оптограни, он несколько миликликов смотрел прямо в оптосенсоры медбота, а потом медленно перевел его на ерзавший у обочины седан.
- Бэррикейд… - тихо проговорил лидер автоботов, в вокалайзере которого все еще потрескивала статика от накатившего перегрева систем, - я как Прайм даю тебе слово, что тебя никто не тронет…
Он слегка склонил голову, нервно дернув антеннками и снова бросив взгляд на Рэтчета.
Полицейский автомобиль недоверчиво крутанул колесами на месте.
- С какого квинта ты стал таким добреньким к десептиконам, Прайм? – ехидно прорычал он, чувствуя, как сковывающий нейросеть страх постепенно отступает, а былая наглость возвращается. Но на всякий случай, он приготовился в любой наноклик кометой умчаться в голубую даль горизонта, только заметит какие-либо недоброжелательные порывы своих давних противников. Но никаких недружелюбных действий после колкой реплики не последовало. Оптимус только мигнул оптикой и грустно улыбнулся, причем эта улыбка показалась десептикону какой-то вымученной и болезненной.
- Можешь считать, что мне очень доходчиво объяснили о ценности каждой жизни во Вселенной, Бэррикейд – приглушенным голосом проговорил он и неловко потупил взгляд. Ему вдруг стало очень стыдно от того ужаса, который он вызвал в искре десептикона. Ведь фиолетовозначный и вправду подумал, что его сейчас разорвут на запчасти… и, шлак, он имел все причины так думать. Обжигающие щупальца боли снова прокрались к чувствительным зонам нейросети и автобот сжал дентопластины. Не стоит удивляться, что на тебя смотрят, как на монстра, если ты на виду у всех разрывал чужие корпуса и выжигал искры…
Список помех заполонил видимость и Оптимус слегка пошатнулся, теряя равновесие. Внимательно следивший за его состоянием Рэтчет, снова подхватил его под манипулятор, не позволяя упасть. Но автоботу удалось устоять и он подошел ближе к притихшему автомобилю. Потом он молча опустился на одно колено, чтобы хоть как-то поравняться с ним и осторожно, помня о запрете Мунсайда прикасаться к Брейкауту, положил манипулятор на черный капот, под которым нервно стучали поршни мотора.
- Бэррикейд… - тихо проговорил он, неловко взглянув на собеседника, - Я… я обещаю тебе, что ни одна капля десептиконского энергона больше не прольется…
Бэррикейд сначала хотел отшатнуться от красно-синего манипулятора, но потом немного осмелел и тихо зарычал мотором. Он все еще не мог верить Прайму… Только не после того, что автоботы сделали со всеми его сознакаовцами.
- Ха-ха! – злобно рассмеялся он, крутанув колесами на месте, - хорошее обещание, особенно если учесть, что я единственный оставшийся функциональным десептикон! Вы уже заврались в своем лицемерии!
Оптимус вздрогнул от этих слов, как будто бы его стегнули лазерным кнутом, но промолчал. Его куллеры выпустили струйки пара, ярко иллюстрировавшего, насколько высоко поднялась температура внутри его корпуса.
Десептикон с удивлением сканировал меха перед ним – таким лидера автоботов он видел впервые.
Стоявший позади Рэтчет зло сверкнул оптикой в его сторону – он сейчас лучше, чем когда-либо, понимал, какой жестокой была реплика Бэррикейда.
«Не забывайся, десептикон!» - рявкнул он ему по закрытой связи. – «Или ты не помнишь, кому обязан тем, что до сих пор функционируешь?»
«В таком жалком виде, медбот!» – так же аггресивно ответил ему тот.
- Рэтчет… - тихо позвал Оптимус, тем самым оборвав их беззвучную перепалку.
Медик быстро сделал шаг вперед и наклонился к присевшему лидеру.
- Рэтч… - Прайм поднял к нему свои тускло светящиеся оптосенсоры - нужно разблокировать ему модуль трансформации... Нельзя так с кибертронцами.
Бэррикейд выдал презрительный смешок и дернул спойлером. Пафосность реплики Оптимуса его совершенно не впечатляла и уж тем более, не внушала доверия. Неизвестно еще, для чего они затеяли весь этот спектакль. Но возмущаться или убегать он не стал, так как сине-красный манипулятор все еще лежал на его капоте, а все персональные боевые модули десептикона были удалены.
Рэтчет некоторое время смотрел в блеклые оптосенсоры своего лидера, потом перевел взгляд на черно-белый автомобиль и вздохнул вент-системой.
- Хорошо… - сдержанно проговорил он, - я разблокирую его. Но для этого мне нужно оборудование. Надо вернуться в лабораторию.
Услышав это, Бэррикейд недовольно завертел колесами на месте. Ему не хотелось оказаться в замкнутом помещении с двумя вооруженными автоботами, но, похоже, выбора у него не было. Неизвестно, что за игру затеял Прайм, но он, скорее всего, доведет ее до конца – с его согласием или без. Поэтому десептикон решил не усложнять себе существования и пока не возражать.
После серии коротких взглядов три автомобиля – внушительных видов грузовик, патрульное авто и скорая – отправились к тем же пресловутым авиабазам, которые так давно мучили умы местного правительства.
***
- Почему ты это сделал с ним? – в привычно грустном голосе Прайма послышались нотки неудовольствия. Рэтчет это сразу заметил, но виду не подал. Он продолжал сосредоточенно просматривать системы водруженного на ремплатформу Шевроле, время от времени подсоединяя к нему датчики или проводя сканером. Непонимание и даже некое разочарование, отображенное в энергополе его лидера, неприятно отбивалось на его собственном. Не хотел он разочаровывать Прайма… очень не хотел.
- Это была необходимость, Оптимус… - тихо ответил он ему, пользуясь тем, что десептикон не мог их слышать, так как был погружен в оффлайн.
Красно-синий автобот, сидевший рядом недоверчиво поднял одну оптогрань.
- После того как… - продолжил медбот и тут же запнулся, боясь сказать что-то очень неприятное для собеседника, - после того, как ты ушел, Сайдсвайп собрал всех наших и решил по горячим следам уничтожить остатки разбежавшейся десептиконской армии. Военные силы белковых активно помогали нам в этом. К тому же автоботы поделились с ними технологией сканирования искр, которая позволяла определить десептикона, как бы он не маскировался.
Слушавший его лидер на этих словах грустно вздохнул и опустил взгляд на пол.
- Да, не очень благородный поступок, - согласился с его безмолвным негодованием Рэтчет и продолжил - но тогда мне это казалось логичным. Многие боялись, что оставшиеся фиолетовозначные смогут оклематься и сделать контрудар. Поэтому был организован настоящий террор. Уничтожены были все, да их оказалось не так и много…
Тут Прайм снова вздохнул куллерами и обхватил свой шлем манипуляторами. Возможно, если бы он остался, то смог бы предотвратить это ужасное преступление? Но ведь он не мог остаться… тогда, в ту ночь… не мог… Он убегал… убегал от себя… от своей совести.
- Оптимус, тебе плохо? – обеспокоенно повернулся к нему медбот, увидев как резко поменялось энергополе лидера.
- Нет, продолжай… - тихо проговорил тот, продолжая смотреть в пол.
Рэтчет недовольно фыркнул, показывая тем самым, что не любит, когда ему врут, но опять возражать не стал.
- Его мне приволокли почти деактивированного – кивнул он в сторону черно-белого автомобиля. – Честно говоря, я не особо надеялся его вытащить из вечного оффлайна, хотя проделал все возможное… Я не мог иначе – я клялся спасать жизнь каждому существу, которое бы обратилось ко мне за помощью. Тем более он меня просто умолял это сделать…
- Кто – Бэррикейд? – внезапно перебил его Оптимус, неожиданно подняв голову и устремив на него взгляд.
Рэтчет вздохнул вент-системой и улыбнулся.
- Нет, Бэррикейд был не в состоянии кого-либо умолять… Он и функционировать почти не был в состоянии. Меня просил об этом Бамблби. Именно он и доставил его сюда… Я хотел отказаться, каюсь! – понурил голову медбот, чувствуя, как его сверлят выцветшие оптосенсоры. – Но Би просто слетал с катушек, кружа над развороченным десептиконским корпусом. Тогда я согласился… но поставил условие – все встроенное оружие придется убрать.
- А модуль трансформации блокировать зачем? – спокойно спросил Оптимус. Именно это спокойствие в его вокодере заставило Рэтчета слегка вздрогнуть. Ему вдруг показалось, что его ненаглядный лидер на один всего лишь клик стал каким-то недосягаемым и далеким, словно говорил из глубины космоса.
- В целях его же безопасности! Он бы обязательно выдал себя, с его-то взбалмошной прошивкой! Я затер его сигнатуры, так чтоб их можно было уловить только с помощью медицинского оборудования. Он стал практически не отличимым от обыкновенного земного транспортного средства!
Рэтчет негодующе покачал головой и умолк, погрузившись в калибровку деталей автомобиля. Оптимус тоже молчал и пауза затягивалась, становясь все более и более неприятной. В конце концов, медбот не выдержал и резко развернулся к неразговорчивому собеседнику, ярко сверкнув оптикой.
- Пойми, я не хотел его обидеть или унизить! Это было необходимо! – почти прокричал он, сжимая манипуляторы от досады. Весь его вид был преисполнен негодованием, а энергополе буквально вспыхнуло, - Я не настолько низок, чтобы опускаться к подобным методам мести! Я бы никогда…
Оптимус прервал его, резко поднявшись и рывком притянув к себе.
- Я знаю, Рэтч… - проговорил он прямо в его аудиодатчик и пристально посмотрел в голубую оптику.
Медбот замер, вглядываясь в оптосенсоры своего лидера и ощущая, как его поле излучает волны спокойствия и тепла. Больше всего он сейчас боялся разочаровать Оптимуса… именно тогда, когда он его вновь обрел, когда их зыбкая реальность разбивалась на осколки. В каком-то подпрограммном порыве он потянулся к лицевой пластине над собой, пригасив оптосенсоры. Красно-синие манипуляторы притянули его еще ближе и Рэтчет прильнул к своему лидеру смелее. Он почти коснулся было его лицевой обшивки, как звук трансформации за спиной заставил его резко вздрогнуть и отстраниться.
- Шлааак – сочно выругались сзади – я уже почти забыл, как это делается!
Оба автобота повернулись к только что приобретшему свою основную форму Бэррикэйду.
Он довольно восседал на ремонтной платформе и потирал шарниры на манипуляторах.
- Как функциональность модуля? – слегка поперхнувшись, спросил Рэтчет, демонстративно отойдя на шаг от Оптимуса.
- Бывало и получше, медбот, но я не жалуюсь! – фыркнул десептикон и неожиданно для всех улыбнулся.
- Зачем ты меня искал, Бэррикейд? – подойдя ближе к нему, поинтересовался Рэтчет.
Черно-белый мех несколько раз мигнул оптикой и недоверчиво покосился на Прайма. Ему не очень хотелось что-либо рассказывать в его присутствии, но, похоже, выбора ему не предоставили.
- Я хотел просить тебя о помощи, медбот. Ты ведь знаешь, чем я занимался все это время?
Рэтчет сузил оптику и кивнул. Он был в курсе насчет того, что Бэррикейд собирал останки деактивированных соратников с целью потом захоронить их по кибертронским обычаям. Только вот обычай был напрямую связан с самим Кибертроном и теперь реализовать его было почти невозможно.
-Так вот, - продолжил десептикон, сверкнув оптикой в сторону лидера автоботов. – я собрал всех… Потом наткнулся на кое-что… Но в альтформе мои возможности были очень ограничены, сам понимаешь… вот я и думал попросить тебя, чтобы ты мне помог… Раз я не могу видеться с Ба… - Бэррикейд запнулся.
- Нет, не можешь! – выпалил Рэтчет и нахмурился. – Мы уже это обсуждали. Ему будет только хуже.
Десептикон дернулся вперед и злобно рыкнул, но тут же покорно опустил голову, прекрасно помня, что не в его положении сейчас ставить условия. Хотя он считал, что Рэтчет запретил ему общаться с Бамблби только из-за желания досадить, а не из-за каких-то там непонятных психологических причин.
Тут, наконец, в разговор вмешался Прайм, который из-за недомолвок никак не мог понять сути разговора.
- Я думаю, что мы можем попытаться тебе помочь, Бэррикейд. – Проговорил он, подойдя ближе – Только я должен знать о чем…
- О нет, Прайм, тебя я об этом просить не собираюсь! – внезапно перебил его десептикон недовольным шипением. Красные оптосенсоры в миг налились нехорошим огнем и сощурились до тонких полосочек. – Хватит, помог уже…
В этот же клик его за выступающие пластины у шейных магистралей схватил салатовый манипулятор и угрожающе сомкнулся.
- Не забывайся, ‘кон! – строго прорычал Рэтчет, полыхнув оптикой и довольно сильно сжал захват.
Бэррикейд зарычал и ухватился за державшую его конечность медика. Казалось, еще клик и они сцепятся в жестокой драке, настолько сильно разгорелись их энергополя и оптика. Но тут на манипулятор автобота лег красно-синий, жестом призывая его опуститься.
- Прекрати, Рэтчет!– неожиданно строго и даже немного жестко приказал Прайм. – Ты же автобот!
От его голоса по обшивке медбота пробежались неприятные искорки и он вздрогнул, послушно отпуская Бэррикейда. Очень редко Прайм разговаривал с ним в таком тоне и он с досады пригасил оптику, мысленно коря себя за несдержанность.
Вырвавшийся с захвата десептикон быстро переметнул взгляд с медбота на Прайма и обратно и ехидно улыбнулся. Он не понимал, зачем автоботы стали вдруг играть в благородство, но эта игра его откровенно забавляла. Несколько кликов он наблюдал за их резкими изменениями в энергополях, но потом, усевшись поудобнее на ремплатформе, произнес:
- Я собрал всех деактивированных десептиконов и не только – при последнем слове он многозначительно посмотрел на Оптимуса, подавляя желание гадко рассмеяться, - и разместил их там, куда белковым жителям планеты будет трудно добраться. Я бы не хотел, чтобы они их растащили по винтикам для своих исследований. Туда же я поместил найденные мной части космомоста, чтобы они не достались ни Сайдсвайпу, ни его новым союзникам. Но это все, что я смог сделать, пребывая в жалкой форме местного транспорта. Я пришел к тебе Рэтчет, просить помощи, так как ты единственный автобот, который не пытался оторвать мне процессор. Я не знаю, что мы можем сделать с остатками космомоста, но оставлять там их я бы не стал…
Прайм не ожидал такого поворота и растерянно смотрел в алую оптику. Конечно, со всеми погибшими кибертронцами, которых Бэррикейд так благородно решил похоронить и о которых так быстро забыли автоботы, нужно было достойно проститься. Но дело в том, что за старинным обычаем, корпуса деактивированных соплеменников разбирались на части и монтировались в сам Кибертрон – это было большой честью как для воина, так и для простого жителя. Стальная планета была для ее обитателей почти священной, так как дарила им жизнь, энергию и возможность функционирования. Именно в ядре Кибертрона и находился сначала Оллспарк, которому все трансформеры были обязаны существованием. Встраивая корпусы погибших в структуру планеты, кибертронцы считали, что они отправляются обратно к Всеискре, как энергетически, так и физически.
Только сейчас, при упоминании об этом общеизвестном для каждого трансформера факте, Оптимус вдруг понял, насколько масштабны последствия уничтожения Оллспарка и родной планеты. Это, по сути, разрушало всю их веру, религию и обычаи. Ведь они даже не могут предать вечности своих деактивированных друзей как полагается. Осознание этого факта жестоко хлестнуло искру Прайма невидимой плетью и он снова начал терять равновесие. Чтобы не упасть, он быстро уперся манипулятором в ремплатформу и запустил форсированный режим вентсистемы.
Рэтчет обеспокоено метнулся к нему, тут же активировав свои встроенные сканеры. Бэррикейд несколько миликликов удивленно наблюдал за картиной, но потом не удержался и выпалил с нотками язвительности:
- Вижу, Прайм, тебе нездоровиться?
Рэтчет метнул в него взгляд, полный ярости и желания открутить ему голову.
- Тебя это не касается, ‘кон! – злобно зашипел он – Если не прикрутишь вокалайзер, опять верну тебя в альтформу!
- Нет… стой… - срывающимся голосом простонал Прайм, цепляясь за манипулятор медбота. – Это его касается… Это касается всех… Мы… мы уничтожили свою планету… та-а-арх… так нельзя… - Он на миг замер, пригасив оптику и чувствуя, как плавится его проводка внутри. Высокая температура достигла до новых участков, с еще активной нейросетью. Похоже, без очередного вмешательства в этот раз не обойтись…
- Рэтч… - тихо простонал Оптимус, почти совсем заваливаясь на рэмплатформу, - мы заиг… заигрались в войну… и упустили самое важное…
- Тшшш… - успокоил его медбот, уже приготовив ремонтные модули, - я сейчас попробую тебе помочь… не говори, так только хуже.
- Суть не в победе… - продолжал срывающимся вокалайзером Прайм, смотря сквозь него выключенной оптикой, - суть в… в жизни… неважно, чья она… если она дана кому-то, значит, он это заслуживает… нельзя вот так… хррр… уничтожать все…
В конце своего монолога он вдруг активировал оптику и взглянул прямо в переполненные испугом оптосенсоры Рэтчета, который уже суетился над показателями регенерационных установок.
Сидевший сбоку десептикон с ошарашенным видом уставился на картину перед ним. В его оптике отчетливо читался какой-то священный ужас. Он, кажется, понял, что именно происходит с автоботом и это заставило ощутить, как леденящий холод пробежался по всей нейросети. А ведь он раньше и сам не очень-то верил во все эти старинные предания и рассказы о законах Вселенной. Теперь поверил. Быстро, решительно и навсегда.
Пока Бэррикейд опомнился, Рэтчет уже успел провести нужные манипуляции, чтобы снять чувствительность с новых пораженных участков и с помощью портативной криогенной установки немного остудить корпус Прайма. Вент-система лидера автоботов стала работать ровно, в привычном режиме, а его оптика снова зажглась слабым голубым свечением.
- Как ты? – обеспокоенно спросил медбот, склонившись над ним.
Оптимус устало поднял манипулятор и провел им по щечным пластинам медика, стирая крохотные ручейки выступившего на них омывателя.
- Все в порядке. Ты снова меня спас. – Проговорил он и ласково улыбнулся.
Рэтчету захотелось было обнять его, прижаться к все еще разгоряченной сине-красной броне, но он покосился на Бэррикейда и заставил себя сдержаться.
Десептикон это заметил и отвернулся. Ему все еще было не по себе.
- Прайм прав… - вдруг произнес он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно жестче, - мы и вправду заигрались в войну…
На некоторое время наступила тишина, в которой каждый присутствующий погрузился в свои мысли. Но вдруг раздался щелчок открывающихся дверей и в зал вошел Мунсайд.
- Рэтчет, там что-то с Брэйк… - начал было он, но опешил, увидев сидящего на ремплатформе десептикона. Бэррикейд тоже посмотрел на него и удивился не меньше. Сначала ему показалось, что он увидел призрак, артефакт восприятия и что его оптику пора заменить. Но присмотревшись, он понял, что пред ним стоит настоящий мех, причем слишком юный, чтобы его перепутать с тем, кого он так сильно напоминал.
Не зная, каких действий ожидать от двух внимательно сканировавших друг друга мехов, Оптимус и Рэтчет быстро вскочили и встали рядом с ними с готовностью вмешаться, если вдруг разразиться конфликт. Но конфликта не предвиделось. Они лишь пристально разглядывали друг друга.
- Ты – десептикон? – вдруг спросил Мунсайд, подняв одну оптогрань.
- А ты – один из тех бэт, над которыми так трясся Мегатрон? – ответил вопросом на вопрос Бэррикейд, но тут же поправился, как будто что-то осознав – так вот кто твой альфа… Ну теперь понятно! А я-то все думал, чего это рьяный автобот так самоотверженно сражается за десептиконские идеи! Ха! Как позывной-то?
Юный автобот улыбнулся и протянул ему манипулятор.
- Мунсайд.
Десептикон хитро прищурил оптосенсоры – если какому-то дроиду и не было бы ясно с первого взгляда происхождение юного меха, то имя не оставляло шансов сомневаться.
- Бэррикейд – сказал он и пожал ему манипулятор. – Офицер десептиконской разведки. – потом неопределенно фыркнул – бывший… бывший офицер бывшей разведки.
И он злобно ухмыльнулся.
Стоявшие по бокам Оптиус и Рэтчет облегченно провентилировали. Потом медбот повернулся к Мунсайду.
- Ты говорил, что-то с Брэйкаутом? – обеспокоенно спросил он.
- Да, там датчики вывели результаты регенерации… а он все еще не в онлайн.
Рэтчет что-то задумчиво проворчал, словно перебирая возможные варианты, и направился в сторону соседнего зала.
- Не все так просто, Мунсайд – проговорил он по пути. – У него нейросеть была задета… тут разные артефакты бывают…
Когда они остались трое, Бэррикейд снова повернулся к Прайму.
- Я так понял, что многое все-таки изменилось и теперь могу обращаться к тебе за помощью, автобот?
Тот кивнул и тихо ответил:
- Называй меня Оптимус… мы не на фронте.
- Хорошо, Прайм. – ответил десептикон, специально не назвав его имени. Они не были друзьями, в конце концов.
- Я тоже могу помочь! – вдруг отозвался Мунсайд, гордо выпятив грудной отсек вперед.
Оптимус бросил на него грустный взгляд и проговорил:
- Боюсь, Мунсайд, тебе это задание будет слишком тяжелым.
- Отчего же, Прайм? – перебил хотевшего было возразить юного меха десептикон – пускай увидит их, он имеет право.
На лицевой пластине Оптимуса отразилось страдальческое выражение – видно было, что это будет слишком тяжелым испытанием, скорее ему самому, нежели Мунсайду
- Да, он имеет право… - эхом повторил он и грустно опустил голову. Кошмарные призраки прошлого, похоже, совершенно не хотели отпускать его измученную искру из своего жестокого капкана.
***

немножко (спойлер) последнего куска 7й главы

родился только что поэтому и выложила

В глубоком гроте было очень сыро – приходилось продвигаться по колена в воде. Мрак был таким густым, что любой обитатель местной планеты даже с помощью осветительных приборов ничего не смог бы отличить. Ну, разве что ярко светившуюся оптику – две пары голубой и одну алую. Кибертронцы, в отличие от землян, видели достаточно хорошо даже в кромешной темноте. К тому же, у них всегда была с собой подсветка.
Они продвигались достаточно медленно так как проход был слишком тесным для огромных роботов. Рискнуть же перейти в альт-режим они не решались – слишком крутыми были повороты и резкими выступы стен. Бэррикейд многозначительно кивал в сторону каждого препятствия – дескать он был вынужден все это время ездить здесь в колесной форме, то и дело опасаясь врезаться во что-нибудь, или загрузнуть в зыбкой сырой почве. Мунсайд же с интересом сканировал все вокруг – он такого рода пещеры видел впервые и не прекращал удивляться ее диковинным видам.