бульдозер - истинный альтруист, гребет только от себя!
Фандом: "Хеллсинг"
Название: Бока без. Рабочее название - Кровавое зарево
Период действия: за 6-7 лет до событий "Рассвета"
Форма: миди
Пейринг/Персонажи: Майор Монтана/Зорин Блитц, Зорин/Рип ван Винкль, Док, Капитан, ОС-персонажи.
Категория: гет, фемслэш.
Жанр: ужасы, триллер, экшн
Предупреждения: каннибализм, вампиризм. Бэтой выступал сам автор, из чего следует...
Рейтинг: R-NC
Аннотация: Некоторые нюансыАвтор читал (и взял за канон) только Рассвет и Хеллсинг, поэтому возможен АУ в историях Капитана, Рип-ван-Винкль, Зорин Блитц и частично Майора. С довоенной историей автор ознакомлен поверхностно и не удосужил себя особо дотошно копаться в Википедии, так как считает фанфикшен творчеством для удовольствия, а не для научных трактатов.
читать дальше
- Э, не, партайгеноссе, это не мой фасон! - весело прогудел Шульц зычным баритоном, после того, как заглянул через плечо своему напарнику и увидел фотокарточку в личном деле фройляйн. Именно с ней, как утверждали свидетели, в последний раз видели пропавшего без вести шарфюрера Ганса Фанбрегера.
Он залихватски хлопнул коллегу по плечу, при чем с такой слиой, что у того чуть не слетели очки.
- Пойдешь опрашивать этого «свидетеля» сам! - тут он чуть не подавился от хохота - Может, тебе как раз повезет!
Шарфюрер СС Макс Монтана посмотрел на него, как на прокисшую сметану, но не сказал ничего. Ему уже давно хотелось как следует съездить по противной роже Шульца, но в виду того, что для этого маневра ему бы потребовалось как минимум вылезти на табуретку, Монтана решил в очередной раз сдержать свой порыв негодования.
- Вообще-то, дело у нас серьезное - Ганс был на задании и внезапно исчез. И поручили его расследовать нам обоим, - тихо проговорил он, повернувшись к напарнику.
- Конечно Макс, обоим! - энергично закивал Шульц - Поэтому ты давай валяй к этой гоблинше, а я пойду еще пообщаюсь с официантками в ресторане, где Ганс был на встрече с информатором - сдается мне, эти милые дамочки что-то не договаривают!
Монтана закатил глаза и попытался возразить:
- Мы же их уже опрашивали... Ты опять! - покачал он головой, - Шульц, ты работаешь в СС, а не в кабаре! А если узнает начальство о твоем халатном отношению к службе?
Долговязый весельчак вмиг помрачнел. Он подошел вплотную к напарнику и навис над ним, как небоскреб.
- А если найдется кто-то, от кого начальство сможет что-то узнать - резко охрипшим голосом прогудел он, демонстративно тыкнув пальцем прямо в нос Монтане, - то пусть этого кого-то не затруднит еще добавить все подробности дела семейства Хельмут, уточнив, кто именно угробил служебный автомобиль. - Тут Шульц заметно оживился и повеселел - А ведь я могу попросить Капитана фон Швальцера устроить некоторым очередную пересдачу нормативов по стрельбе в присутствии всего личного состава.
Младший сержант шмыгнул носом и поджал губы.
- Нет, спасибо, - быстро пробормотал он, - мне первого раза хватило.
В конец расслабившийся Шульц снова похлопал его по плечу.
- Ну вот видишь, - прогромыхал он, - какая мы отличная команда!
Потом он привычно засмеялся и круто развернулся на каблуках, бросив на прощанье:
- Так что, я к девочкам, а ты тут составляй протокол с этой фройляйн. Встречаемся в девять возле Управления.
Монтана подарил ему самый недовольный взгляд и снова уткнул нос в толстую папку в своих руках.
Личная карточка свидетельницы. Или подозреваемой? Пока не ясно. Ее связь с подпольными организациями не доказана. Но что-то ему подсказывало, что она появилась в том ресторане не спроста. В первую очередь взгляд обращала на себя маленькая фотография женщины, приколотая сверху булавкой. Монтана хмыкнул. Конечно, она была далеко не красавица, но гоблиншей он бы ее не назвал. Дама имела весьма интересную внешность - угловатое, вытянутое лицо, стянутые в тугую косу светлые волосы, черная повязка на одном глазу, мощные, почти мужские плечи. Он пробежался взглядом по ее личному делу. Зорин Блитц. 28 лет, не замужем, национальность - литовка, воспитывалась в одном из детских домов Дрездена, ранее не привлекалась. Пять последних лет работает санитаром в районной психиатрической больнице. В ночь исчезновения Ганса Фанбрегера также находилась в ресторане “Черная орхидея” и была замечена вместе с пропавшим. Из ресторана девушка и шарфюрер выходили порознь.
Монтана задумчиво поднял одну бровь и закрыл папку. О чем только этот напыщеный хлыщ мог говорить с такой неординарной барышней? Явно не приглашать на свидание. Он поправил очки, сунул папку в дипломат и решительно зашагал в темный проулок на Штандарт-штрассе к дому номер 37.
Квартира 1-в, указанная в досье, оказалась полуподвальным помещением, так что пришлось из парадного спускаться вниз по лестнице - хитрый Шульц не зря улизнул - ему бы в этом сыром коридоре пришлось согнуться вдвое. Наконец добравшись до двери, Монтана настойчиво в нее постучал. Он точно знал, что хозяйка сейчас дома и должна открыть. Изнутри послышалась возня, клацанье, стук посуды и еще какие-то непонятные звуки, но не прошло и полминуты, как дверь открылась. Из дверей на сержанта дохнуло сильнейшим запахом табака, смешанным с разными пряностями. Лицо хозяйки буквально выплыло из густой завесы дыма и удивленно уставилось на него единственным глазом.
- Э-э.. - протянула она, - вы ко мне?
- Добрый вечер, фройляйн Блитц. Шарфюрер СС Максимилиан Монтана. – Представился он, чеканя слова, - да, к вам, разве здесь есть еще кто-то? - продолжил он и любопытно заглянул внутрь задымленной квартиры.
Зорин растеряно посмотрела на удостоверение, без которого и так все было понятно, и ответила:
- Нет, здесь больше никого... только я. - проговорила она уже более уверенным тоном.
- Тогда вы не будете против, если я войду? - не желая больше бесцельно топтаться на пороге, проговорил Монтана и двинулся вперед, не ожидая ответа. В конце концов он не плюшки продавать сюда пришел!
- Да-да, конечно, проходите... - машинально ответила хозяйка и закрыла за ним дверь. Войдя, шарфюррер оказался сразу в кухне, крошечной, но по-своему уютной. Сразу в нескольких кастрюлях что-то варилось, издалека мало напоминая мясной суп. Именно запах этого варева, скорее всего, и дополнял сигаретный смог каким-то странным привкусом. Оглядевшись вокруг, Монтана снова повернулся к хозяйке. Одетая в мужскую рубашку и потертые рабочие брюки с лацканами, она стояла, опершись о дверной косяк и затягивалась самокруткой. Ее единственный глаз внимательно следил за гостем. При этом девушка не казалась напуганной, а скорее удивленной. Монтана с такой реакцией встречался чуть ли не впервые - обычно у посещаемых сотрудниками его учреждения наблюдается или желание поскорее смыться или поскорее умереть - в зависимости от того, с чем эти сотрудники к ним пожаловали. А теперь вот эта мужиковатая фройляйн даже не опустила взгляд, бесцеремонно рассматривая его самого, словно у него на голове был клоунский колпак, а не фуражка с серебрянным орлом. После нескольких секунд игры в гляделки, хозяйка жестом указала на стоявший у стола табурет, очевидно приглашая сесть. Монтана даже разозлился на самого себя за то, что не додумался усесться сразу, без приглашения. Как-то по-дурацки теперь получилось. Да ладно. Сидеть он любил намного больше, чем стоять и поэтому охотно принял предложение.
Только он расположился на табурете и, сняв фуражку, положил ее на стол, как его внимание привлек стоявший на столе поднос. На подносе красовался свежеиспеченный шоколадный торт. Даже через запах дыма можно было уловить сладкий аромат горячего шоколада. На целое мгновение Монтана задержал взгляд на аппетитном лакомстве, но потом заставил себя переключится к основной цели визита.
- Вчера вас видели в ресторане “Черная орхидея”, фройляйн Блитц, - проговорил он, обратившись к хозяйке, - что вы там делали?
- Пила кофе. - спокойно ответила та, низким хрипловатым голосом.
Монтана наклонил голову, словно недоверчивый пес.
- Странно, - хитро прищурив глаза, проговорил он, - откуда у простой санитарки психиатрической больницы деньги на то, чтобы пить кофе в заведениях подобного класса?
Он заметил, что уже должен проделывать над собой усилие, чтобы не взглянуть очередной раз на пресловутый торт.
- Раз в году можно себе позволить. - ответила Зорин и затянулась сигаретой.
- Раз в году? - переспросил лейтенант, - у вас был праздник?
- Можно сказать и так...
- Позвольте поинтересоваться какой именно? - не унимался Монтана, проверив, что это число не совпадает ни с одним из дат в ее личном деле.
Зорин неопределенно хмыкнула, потом сказала:
- Мне обязательно отвечать на этот вопрос, сержант? Это очень личное.
Шарфюрер тем временем снова покосился на стоявший возле него шоколадный торт. Прямо какое-то наваждение! Он даже почувствовал легкий привкус таящего шоколада во рту.
- Смотря насколько это относится к делу... - опомнившись, произнес он, деловито вытащив из портфеля блокнот и зашуршав страницами.
Зорин медленно отлепилась от косяка дверей и неспешно подошла к плите.
- Вы позволите? - спросила она, взяв в руки половник, - очень важно его регулярно помешивать, иначе все пропало.
Монтана одобрительно кивнул и с любопытством выпалил:
- А что это вы готовите?
Зорин впервые улыбнулась, растянув губы чуть ли не до самых ушей. Что-то странное проскользнуло в ее улыбке, только он не смог понять что именно. Казалось, что она ждала этого вопроса.
- О! - все так же улыбаясь, ответила хозяйка квартиры, - это мой любимый рецепт!
- А это съедобно? - уточнил Монтана, пытаясь со своего места разглядеть, что же находится в кастрюлях.
- Если желаете, можете потом проверить. - Проговорила Зорин и достала из ящичка буфета банку с приправами.
- Спасибо, конечно, за приглашение, но я здесь по делу. - Весело проговорил Монтана, уткнувшись обратно в свой блокнот. - Итак, вчера вы пили кофе в “Черной Орхидее”. Скажите, о чем вы разговаривали в тот вечер с шарфюрером Фанбрегером? - спросил он и внимательно уставился на собеседницу.
Шоколад... Разогретый в медном кувшинчике, тонкой струйкой стекает на хрустящие коржи так, чтобы укрыть их нежной корочкой глазури. При этом обязательно нужен черный, без молока, тогда эта глазурь будет крошится на маленькие осколки, как стекло, и они будут таять во рту.
Монтана машинально сглотнул и поймал себя на том, что он опять медитирует над поблескивающим коричневой корочкой тортом. Ужас какой! Он же на задании!
- Если вы про того молодого человека в форме по имени Ганс, то он просто попросил у меня закурить. - Вдруг раздался голос Зорин Блитц и гость пришел в себя окончательно. Минуту он соображал, анализируя слова девушки, а потом сверился с чем-то в блокноте и снова обратился к ней:
- Но официантки ресторана утверждают, что вы с ним некоторое время о чем-то беседовали.
Зорин снова улыбнулась и насыпала в свое варево очередную порцию странных приправ.
- Ну, потом, он, конечно, захотел познакомиться. - Мечтательно проговорила она.
Монтана поперхнулся.
- Вы уверенны? - выдал он, удивленно вытаращившись на Зорин. Пусть лично он и не считал эту странную девушку безнадежной уродиной, но зная запросы щеголя Фанбрегера, ее заявления звучало просто абсурдно. Этот прожженый ловелас обычно даже не обращал внимания на женщину, если она не была похожа хотя бы на звезду кинематографа... А тут такая вызывающая, грубоватая солдафонка с пиратской повязкой на глазу... Нет, это ни в какие рамки не лезло!
- В чем, простите? - переспросила Зорин, делая вид что ей абсолютно не понятна суть вопроса.
Монтана фыркнул и привычным жестом поправил очки.
- Поймите меня правильно, фройляйн, - проговорил он, еще раз для уверенности оглядев Зорин с ног до головы, - имея некоторые сведения о предпочтениях Фанбрегера, смею вас уверить, что вы слегка привираете.
Как хорошо, что на тебе черная форма, красная повязка на правой руке и “Люгер” в кобуре на поясе - можно говорить женщинам всякие гадости и тебе за это ничего не будет!
Зорин недовольно поморщилась, зачерпнула из кастрюли половник и задумчиво понюхала его содержимое..
- Знаете, я тоже так подумала, - невозмутимо ответила она, оторавашись от варева, - когда увидела такого пустоголового и самовлюбленного типа, я искренне удивилась, почему это он решил, будто я буду с ним знакомиться.
Воистину, даме были чужды внутренние комплексы!
Монтана тут же отвесил ей мысленный комплимент, но ничего не произнес. Да и не мог произнести - все его сознание сейчас было сконцентрировано на том, чтобы не таращиться на проклятый торт, так коварно поблескивающий шоколадной глазурью.
Не дождавшись от гостя нового вопроса, Зорин положила половник обратно в кастрюлю и подошла к столу, чтобы затушить окурок своей самокрутки в пепельницу. Потом она встала, опершись на столешницу, и, нависая над собеседником, хитро прищурила свой глаз:
- Я вот что думаю, сержант, - заговорщицки прошептала она, что при ее прокуренном голосе вышло довольно вульгарно, - что он это сделал нарочно! Не для знакомства, а для отвода глаз!
Длинная тугая коса Зорин свисала до самого стола, подметая его поверхность своим кончиком. Было видно, что девушке ее длинные волосы только мешают и она совершенно не уделяет им должного внимания. Вечно сплетенные в тугой джут, они выглядели безжизненно, словно связанная охапка торчащей во все стороны соломы. Зато сквозь ткань фланелевой мужской рубашки можно было четко разглядеть как напружились рельефные мышцы на ее руках. Монтана готов был поспорить на свой именной «Люгер», что такая спортивная форма была далеко не у всех его сотрудников, а туда, как известно, выбирали наилучших.
- Для отвода глаз, говорите? - переспросил он, вздернув одну бровь. – За ним что, кто-то следил?
На миг в зеленоватом глазу девушки мелькнул какой-то огонек. Такой-же, какой Монатана заметил при ее первой улыбке. Но что он означал, он до сих пор не мог разобраться. Но явно это было неспроста.
- Следил? - пепеспросила девушка, потянувшись за новой сигаретой, - Может, и следили, а может, не следили - мне откуда знать? - было очевидно, что тема разговора ей перестала нравиться, - но факт в том, что в какой-то момент, этот напомаженный щеголь резко встал и ушел прочь, совершенно утратив желание знакомиться дальше.
Сержант фыркнул неожиданности.
- Вот так взял и ушел? Ничего вам не сказав? - удивленно переспросил он.
- А что, разве так не бывает? - внезапно спросила Зорин, ехидно рассмеявшись.
К горлу Монтаны подступил какой-то вязкий ком. Терпкий запах топленого шоколада буквально проникал в его сознание. Он хотел было что-то ответить, но почувствовал, что если сейчас откроет рот, то обязательно ляпнет что-то про кондитерские изделия, а это будет выглядеть уж совсем по-дурацки.
Тем временем Зорин резко повернулась к плите. Ее коса мотнулась за ней вслед, рассекая воздух, словно плеть.
Воспользовавшись тем, что хозяйка отвлеклась на свои кулинарные эксперименты, ее гость, уже мало отдавая отчет своим действиям, незаметно отковырял небольшой кусок шоколадной глазури и сунул себе в рот. Вмиг растаявшая тягучая, теплая, сладкая пастила заставила его закрыть глаза и забыть обо всем на свете. Но он вовремя спохватился, как раз когда, удивленная долгим молчанием визитера Зорин снова повернулась к нему.
- Так это все, что вы хотели узнать? - спросила она, сверля его своим зеленым глазом. – Или у вас есть еще ко мне вопросы?
Монтана поморщился. Черт, лучше бы она на него не пялилась и он мог бы спокойно глотнуть - еще не хватает, чтобы он сейчас подавился тортом.
- Э... видите ли, фройлайн Блитц, - сделав над собой усилие, выдавил он, стараясь говорить как можно непринужденнее - Мне очень важно знать, что именно сказал вам этот человек. Дело в том, что Ганса Фанбрегера с той ночи больше никто не видел и, похоже, что вы были последней, кто с ним разговаривал.
- Надо же, какая неприятность... - протянула Зорин.
Ему показалось, или в голосе девушки прозвучала ирония?.
- Да, неприятность. - Согласился Монтана, замечая, что больше не чувствует ни запаха табака, ни пряностей - только манящий аромат растопленного шоколада от проклятого торта. И скорее именно этот прискорбный факт он вложил в свою реплику, нежели исчезновение очередного самовлюбленного нарцистичного пижона, любимчика публики, которых он терпеть не мог, так как завидовать им считал ниже своего достоинства.
- Вы что-то говорили о том, что он хотел познакомиться с вами, фройляйн. - Взяв себя в руки, продолжил он. – Что именно он успел вам рассказать?
Зорин задумчиво посмотрела в потолок, словно что-то вспоминая, и внезапно просияла:
- Точно! Он написал мне кое-что на салфетке!
Монтана нахмурился и взялся за карандаш.
- Что написал? - спросил он, стараясь изо всех сил не думать о стекающем горячими струйками черном шоколаде.
- Это было на каком-то непонятном мне языке. Английский, что ли? Я не знаю. – Растеряно проговорила девушка, но потом спохватилась - Погодите, я сохранила ее! Она у меня в сумочке. Вы не будете против, если я пойду в комнату и принесу ее? - Зорин сложила свои далеко не девичьи руки на груди и улыбнулась.
- Конечно не буду. - Улыбнулся ей в ответ Монтана, неловко поправив непослушную челку. - Вы пока вольны делать все, что вам заблагорассудится.
Девушка явно не уловила тонкого намека и, угловато двигаясь, вышла.
Максимилиан Монтана опомнился только тогда, когда от стоявшего на столе торта осталась примерно половина, а его ладони и вся нижняя часть лица были обильно перепачканы шоколадом. Проклятье! Как же он мог так вляпаться? Что же это за наваждение такое? Он резко встал и метнулся было к умывальнику, чтобы скрыть следы преступления, но тут неожиданно вошла Зорин. Никакой салфетки, и, тем более сумочки, у нее в руках не наблюдалось. Зато четко наблюдалась намотанная на руку веревка.
- Что? Вы...? - ошарашенно уставился на нее Монтана, начиная уже понимать, что тут явно что-то не так, - Вы не...! - слова вязли у него во рту, как будто его слепила какая-то липкая жижа - Где Ганс?!! - испугано выпалил он, увидев, как играя мускулами, словно легкоатлет-олимпиец, Зорин надвигалась прямо на него.
- Сейчас узнаешь, сладкоежка! - почти с нежностью прошептала она, разматывая веревку.
Монтана хотел что-то сказать, он хотел отойти, он хотел вытащить пистолет, в конце концов, но вместо этого, он почувствовал, как пол уходит у него из-под ног и он теряет равновесие. Позорно шлепнувшись на пол, он ощутил, как его ухватили за шиворот и куда-то поволокли. Перед глазами все поплыло, голова шумела, как после сильного похмелья, но все же он еще смог различить резкий запах сырости, внезапно ударивший в ноздри. Его притащили в какой-то подвал. Он уже не мог расслышать, что пробормотала Зорин Блиц, но зато смог ясно почувствовать ее яростный пинок ногой. Она столкнула его в какую-то шахту и последним, что Монтана помнил, перед тем, как потерять сознание окончательно, это было то, что он шлепнулся на что-то мягкое.
Придя в себя, он не спешил открывать глаза. Неизвестно было, сколько времени уже прошло, и где именно он находится. Запах сырости стал еще сильнее, а в тишине раздавалась тихая капель и хлюпанье. “Похоже на водосточную канаву” - подумал про себя он и, наконец, открыл глаза. Он ожидал, что вокруг будет кромешная темнота, но мигающая вдали лампа на потолке дарила помещению тусклое освещение. Сообразив, что он на чем-то лежит, Монтана тяжело поднялся и посмотрел вниз. Это был человек. Вернее труп человека, так как живой человек не мог столько времени находится лицом в какой-то темной жидкости. Шарфюррер почти сразу заметил слипшиеся белокурые волосы трупа, его черную форму и в голове мелькнула страшная догадка.
- Ганс...- почти беззвучно прошептал он.
Решив все же удостовериться, он нагнулся и с трудом перевернул окоченевшее тело. Когда свет упал на лицо покойнику, Монтана ошарашенно отпрянул. Дело в том, что лица не было. Был только голый череп - такое впечатление, что его лицо кто-то... съел.
Тихо выругавшись, сержант опрокинул труп обратно и огляделся.
Это действительно было похоже на часть подземных городских коммуникаций. Прямо перед ним было круглое жерло огромной трубы, образующей широкий темный тоннель. Монтана неприятно поморщился - еще бродить по канализации ему не доставало! Этот пройдоха Шульц сейчас веселится с девочками в ресторане, а потом будет рассказывать, какая трудная у него служба!
Тут он взглянул под ноги и ужаснулся. То, что хлюпало у него под сапогами была не вода... это была кровь! И главное, это была не лужа крови, нет - красная вязкая жидкость укрывала весь пол, словно здесь была какая-то гигантская скотобойня. Но, почему-то, Монтана был почти уверен, что эта кровь человеческая. Нехороший холодок прошелся по его спине и он подсознательно потянулся к кобуре. Оружие, как ни странно, было на месте. Конечно же, от “Люгера” в его руках, к тому же при таком скудном освещении, толку никакого, но все же глупо было вообще им не воспользоваться.
Вытащив пистолет, младший сержант, осторожно ступая, двинулся ведущей куда-то в темную даль шахтой.
Мрак тоннеля развеивали периодически развешанные по потолку лампы, неизвестно для кого мигающие во тьме своим тусклым желтым светом. В тишине было слышно только отдаленную капель, периодическое хлюпанье от своих же шагов и собственное сбившееся дыхание. Чем дальше он отдалялся, тем воздух снатовится все более спертым, а уровень разлитой по полу крови постепенно поднимался и уже после сотни метров стал достигать почти до щиколоток. Тут под тяжелым армейским сапогом что-то хрустнуло и Монтана остановился, медленно подняв ногу. Кость. Человеческая. Значит, это еще не все неприятные находки. У любого другого тут же бы возникло желание бросится бежать в противоположном направлении, но не у Максимилиана Монтаны. Он не мог не пойти дальше. Было что-то завораживающее во всплесках алой жидкости при каждом шаге, в хрусте костей под ногами, в тихой зловещей капели вдали... К тому же, бредовость происходящего еще более подзадоривало сознание. Вперед-вперед-вперед! Хлоп-хлюп-хлюп! На лице шарфюррера медленно проявлялась та самая маниакальная улыбка, которая потом будет предзнаменованием самых ужасных и безумных событий.
Но вот он все-таки остановился. Остановился, как вкопанный. Лампы, развешанные по стенам коридора, заканчивались. Он стоял в пределах последнего освещенного круга. Дальше был кромешный мрак. Размышляя, как поступить, Монтана потупился вниз, на реку крови, уже достигавшую краев его длинной шинели. Она пропитала толстую ткань насквозь, окрасив полы темно-алой бахромой. Что ж, ему это даже понравилось.
Впереди послышался шум. Шуршание, хлюпанье и шаги. ОН вздрогнул и нервно поправил очки, хотя от этого видеть во мраке лучше не стал. Почти бессознательно вытянул перед собой руку с пистолетом, готовясь стрелять.
- Ну давай же, покажись, чудовище... - прошептал он, слыша, как его начинает пробивать дрожь.
Тут раздалось утробное рычание. Низкий, нечеловеческий, ужасающий звук, от которого у невольного пленника этого подземелья сжалось сердце и поледенели руки. Но он не отступал, все так же всматриваясь в темноту сквозь блестящие в тусклом свете стекла своих очков.
Тут же раздалось еще одно рычание и еще. Похоже, к нему надвигалась целая стая каких-то тварей. “Люгер”, нацеленный во тьму, заметно задрожал. Но не смотря на это, Монтана не сделал ни шага назад. Если сейчас из мрака появится настоящее чудовище, то он просто обязан его увидеть! Даже, если это будет последним, что он увидит в жизни!
Из тьмы показался силуэт, потом еще один и еще. Сложно было назвать этих существ людьми - это были какие-то полу обглоданные, полуразложившиеся твари, уставившие на нежданного гостя незрячие мертвые глаза. Они протягивали вперед костлявые руки в оборванных гнилых лохмотьях и клацали полуотвалившимися челюстями, истошно рыча. Зрелище было настолько отвратительным, что Монтана брезгливо поморщился.
- А... всего лишь мертвецы... - сказал он разочарованно, словно ему не показали обещанного дракона. - Только ходячие...
Видимо, это заявление оскорбило пришедшую на огонек толпу странных товарищей и они зашагали к наглецу, побеспокоившему их вечный покой, активнее. По дороге они гудели что-то неразборчивое.
- Еда-а-а-а... - наконец-то смог расслышать шарфюррер и снова поморщился.
- Еда? Ну уж нет! - покачал он головой. - Себя сожрать я вам не дам!
В тоннеле раздался выстрел, словно весенняя гроза, отражаясь звонким эхом на сотни метров. При такой плотности надвигавшихся на него противников, даже настолько скверный стрелок, как Монатана, не смог бы промахнуться и у одного из шатавшихся зомби снесло голову. На миг все они остановились и повернулись к пострадавшему товарищу. Но ненадолго. За мгновение он был растерзан на куски и съеден без малейшего остатка. Далее мертвецы снова повернулись к прежней цели. Шарфюоррер нервно сглотнул, прикинув на глаз, что ему едва ли хватит патронов на всех участников сего шествия, даже если учесть тот невероятный факт, что он будет и дальше не промахиваться.
- Ку-у-уша-а-ать! - заныли зомби, еще усерднее передвигая свои высохшие конечности.
По тоннелю снова прокатился гул выстрела. Потом еще одного и еще. Только один из них достиг цели, заставив еще одного ходячего покойника разлетаться в смрадные гнилые клочья. Упрямо продолжая тратить патроны, Монтана выпустил почти всю обойму, а ряды наступавших так и не поредели.
Он опустил руку с дымящимся оружием и сделал несколько шагов назад. Похоже, шансов на победу было. Но и отступать тоже особо было некуда.
Вдруг один из рассыпающихся в прах мертвецов внезапно прыгнул вперед. Монтана машинально вскинул пистолет, готовясь сделать последний выстрел, но нежить успела вцепиться в его руку. Нечеловечески разинув жуткую пасть, мертвец буквально проглотил кисть жертвы вместе с пистолетом и, похоже, собирался ее оттяпать. Собрав всю свою волю в кулак, сержант зажмурился и выстрелил. Снова прогремел гром - в последний раз для этого тоннеля - и его обдало зловонным киселем от разлетевшейся головы. Вздрагивая всем телом, он открыл глаза. Толпа впереди остановилась и тупо таращила незрячие впадины прямо на него. Монтана попытался усмирить пробивавшую его дрожь и посмотрел на свою правую руку. Но лучше бы он этого не делал, так как все его попытки взять над собой контроль тут же пошли прахом – таким же противным киселеподобным прахом, каким разбрызгало по стенам голову зомби. Не веря своим глазам, он поднял свою правую руку к лицу и с ужасом принялся рассматривать то, что он нее осталось. Она все так же сжимала дымившийся “Люгер” только мертвыми, обглоданными до костей, пальцами. Ледяная цепь словно сковала позвоночник сержанта, а на лице выступил холодный пот. Пистолет выпал из разжавшегося захвата, тут же утонув в кровавой красной жиже под ногами. Его рука превратилась в кисть мертвеца с остатками растерзанной плоти. Монтана замер в ужасе, широко распахнутыми глазами рассматривая свою пострадавшую конечность. Нет, этого не будет! Нет! Он не превратится в одного из них! Никогда! Ни за что! Он был, будет и останется человеком, чего бы ему это не стоило! Словно подстегнутый плетью, он развернулся и побежал назад, громко шлепая по крови. Только теперь ему стало по-настоящему страшно! Даже стать обедом для толпы полусгнившего отребья пугало его не так, как стать одним из них. Вот этого он допустить никак не мог.
Он бежал, что есть мочи, жадно хватая удушливый воздух, а длинные полы его перепачканной кровью шинели черными крыльями развевались за спиной. Сверкая в тусклом свете ламп линзами очков, он был похож на встревоженного днем филина, который со сна потерял ориентацию в пространстве и несся сломя голову вперед. Кровь стучала в висках, в голове шумело, но он отчетливо слышал десятки шагов за спиной. Мертвецы шли по его следу. Монтана стиснул зубы и заставил себя бежать быстрее, хотя чувствовал, что уже полностью выбился из сил - марафонские нормативы были явно не его коньком.
И тут случилась непростительная в таких случаях ошибка - он внезапно поскользнулся на разбросанных по полу костях и основательно шлепнулся прямо в красную жижу, поднимая целый фонтан отвратительных брызг.
Когда он опомнился и сел, ухватившись за голову здоровой рукой, компания его новых знакомых была уже рядом. В нескольких шагах от него, с любопытством принюхиваясь отсутствующими носами, так бы проверяя - готова ли уже их еда к употреблению, или нет.
- Гнилое отрепье! - рявкнул на них с досады Монтана. - Я вам не достанусь! Слышите? Не достанусь!
Он попытался встать, но снова поскользнулся. Поняв, что ему чертовски мешает его шинель, которая уже полностью намокла и стала скользкой и тяжелой, он, тяжело пыхтя, умудрился расстегнуть единственной, оставшейся в его распоряжении, рукой, серебристые пуговицы и сбросить ее.
Мертвецы тем временем подошли ближе, смыкая вокруг своей жертвы плотный круг. Теперь ей уж точно не было куда бежать.
Только шарфюррер успел подняться, как на него кто-то прыгнул, повалив, обратно. Пытаясь защищаться, он оттолкнул клацающий зубами череп от себя левой рукой. И тут же почувствовал, как она деревенеет. Эти твари были способны моментально отгрызать любой кусок плоти, попавшийся в поле их досягаемости. К сожалению, Монтана понял это, потеряв обе кисти рук. Эх, знал бы он раньше этот прискорбный факт – взял бы с собой труп Ганса в роли щита! Мертвец снова прыгнул, но несговорчивая жертва изощрившись, с силой лягнула его ногой. Получив увесистый пинок металлическим обцасом в голову, нападавший разлетелся на кусочки, снова забрызгав сержанта противной жижей.
Монтана, отдышавшись, оглядел окружавшую его толпу - ряды мертвецов были плотными и дружными. Бежать было некуда. Разогнать всех их пинками ему тоже не удастся. Битва была проиграна. Поражение было полным, а противник - безжалостным. Так красиво и так ничтожно одновременно! Он запрокинул голову и совсем неожиданно засмеялся. Зло, громко и почти истерически. Что еще ему оставалось делать? Он даже не мог наложить на себя руки, потому что рук у него не осталось! Продолжая безудержно ржать, но плюхнулся обратно в липкую жижу, безвольно раскинув омертвевшие конечности. В его желтых зрачках разгорался безудержный костер безумия, в котором сгорали его страх, боль, ужас и разочарование.
- Ну давайте, твари! - прокричал он, закашлявшись от смеха, - чего же вы ждете? Только смотрите, не подавитесь, ублюдки!
Он услышал десятки хлюпающих шагов и закрыл глаза, ощутив, как жуткие тени заслонили ему свет от мигающей лампы на потолке...
Резкая пощечина обожгла его левую щеку. Монтана протестующе промычал, но тут же следующий удар обрушился на него, сбив с носа очки. Мотнув головой по инерции в противоположную сторону, он начал медленно приходить в себя, постепенно осознавая, кто он.
- Давай же, ну! - услышал он знакомый мужской голос над собой.
- Ты представляешь, что мне устроят, если ты не очнешься?
После очередной обжигающей пощечины, Монтана наконец-то решил, что достаточно позволял измываться над своим лицом и открыл глаза. Шульц. Ну конечно же! Кто же еще мог с таким упоением раздавать ему оплеухи.
Увидев, что напарник пришел в себя, Шульц остановил экзекуцию.
- Наконец-то! - проворчал он, - сколько раз тебе говорить, чтобы ты не жрал все подряд? Что за дурацкая привычка!
Он хмуро поднялся и вручил Монтане его слетевшие очки. Шарфюррер безропотно сел, нацепил очки и ошарашенно огляделся. Он сидел на совершенно раздолбанной тахте в комнате той самой крошечной квартирки, в которой недавно беседовал с Зорин Блитц. В этом помещении здоровяга Шульц выглядел просто великаном, подпирающим небеса. Сама же хозяйка, сидела в углу на табурете, внимательно следя за происходящим.
Внезапно о чем-то вспомнив, Монтана взглянул на свои руки. Никаких следов повреждений не было. Еще несколько секунд он недоверчиво рассматривал их, разжимая и сжимая кулаки и вертя перед носом, пока Шульцу не надоела эта пауза.
- Ну что, ты уже в порядке, Макс? - поинтересовался он.
- Что случилось? - наконец, оторвавшись от созерцания своих конечностей, спросил его коллега.
Шульц облегченно выдохнул и, с легкостью подхватив тяжелый деревянный стул, уселся на нем верхом.
- Случилось то, что прождав тебя у управления три часа, я понял, что твое свидание с этой прелестной леди - он умышлено сделал акцент на слове “прелестной" - слишком затянулось и решил пойти проверить, куда это ты опять вляпался! Прихожу, а тут такое - ты без чувств валяешься.
- Валяюсь? - изумленно переспросил Монтана, начиная припоминать себе несколько иные обстоятельства.
- Я же говорю - у него был шок - раздался прокуренный голос Зорин Блитц.
Он тут же повернул голову в ее сторону. Их вгляды встретились. В единственном глазу девушки читалось спокойствие и уверенность, как будто она и вовсе здесь ни при чем.
- Скорее всего, это аллергия. - выдала она.
- Ужас какой! - Шульц задумчиво переводил взгляд то на нее, то на напарника, - Ты не знал, что у тебя аллергия? Повезло тебе, что фройляйн Блитц работает в больнице. Правда в психиатрической, но не важно. Она смогла вовремя оказать тебе помощь, так что, когда я пришел, ты был просто в отключке.
Монтана внимательно посмотрел на напарника, потом на хозяйку, потом тяжело поднялся и, шатаясь, пересел на кресло у стола. Он был точно уверен, что это была никакая не аллергия, но про зомби в канализации рассказывать не спешил. Не все подробности этого увлекательного вечера стоит знать болвану Шульцу. Оглядевшись, он заметил, что пресловутый шоколадный торт куда-то пропал. Что ж, это еще больше доказывает то, что сейчас перед ними кто-то пытается разыграть плохой спектакль.
- Ну даже не знаю, что сказать... - проотянул он, посмотрев квозь сверкающие от лампы стекла очков на заметно напрягшуюся Зорин - у меня никогда не было аллергии на шоколад!
Шульц неопределенно хмыкнул и тоже посмотрел на Зорин, очевидно, ожидая объяснений.
Девушка отреагировала на выпад спокойно. Она закурила, прикрыла глаз и выпустила колечко дыма.
- Какой еще шоколад, шарфюррер? Сейчас раздобыть это лакомство слишком трудно! У вас, скорее всего, аллергия на пряности, которые я по привычке кладу во всю свою стрепню, - спокойно прошуршала она своим низким голосом, - я бы на вашем месте обратилась к врачу.
Монтана широко улыбнулся. Надо же, какая забота! Если идиота Шульца можно так легко провести вокруг пальца, то это не значит, что он сам поверит в небылицу, что все, что с ним произошло в жутком подвале - лишь его собственный бред.
- А почему вы в таком случае не вызвали врача сами, фройляйн? - спросил он, прищурив глаза.
Шульц глядел на Зорин, как осел на китайскую грамоту. Казалось, этот долговязый болван начал, наконец, о чем-то подозревать.
Впрочем, вопрос хозяйку нисколько не смутил. Она погасила сигарету, и скрестила руки на груди.
- Ну как вы себе представляете, господа? - спросила она, - в моей квартире лежит при смерти сотрудник СС, а я побегу по соседям искать телефон, чтобы вызвать врача? Не подумайте ничего такого, но... вы полагаете, это умно?
Монтане понравилась такая откровенность, он снова широко улыбнулся и, почти шепотом проговорил:
- Что я полагаю, фройляйн Блитц? Я полагаю, что ваш суп не слишком съедобнен...
Зорин сделала театрально удивленное лицо и растерянно положила руки на стол.
- Я не понимаю о чем вы... - изумилась она. - Что за намеки?
Она не успела забрать руку со стола, как Монтана резко ее перехватил, придавив обратно к столешнице. Зорин вздрогнула и широко распахнула ресницы.
- Намеки на то, что вы изготовляете наркотики, фройляйн! - проговорил он, а потом развернулся к Шульцу и продолжил - Густав, вы проверяли содержимое ее кастрюль?
Его напарник утвердительно закивал.
- Когда ты был без сознания, - прогудел он, - мы с водителем, произвели осмотр помещения – и не похоже, чтобы здесь был наркопритон!
- Надеюсь, вы не пробовали ничего из этого? - Монтана поднял бровь и прищурился.
- Ну… эээ.. вроде нет. А что? – Шульц казался каким-то уж совсем неуверенным.
- Я бы еще раз все проверил, Густав. – Ответил ему напарник.
- Да нет же, говорю вам - это обычный суп, герр шарфюррер! - испуганно мотнула головой Зорин и попыталась деликатно освободить свою руку. Уже успев разглядеть под ее грубой рубашкой совсем не девичью мускулатуру, Монтана был уверен, что ей не стоило никакого труда освободиться от его захвата. Но почему-то девушка не спешила применять силу. Как только он коснулся ее кисти, она внезапно занервничала. Он чувствовал мелкую дрожь ее пальцев. Ее ладонь была влажной и горячей, а дыхание заметно участилось. Похоже, чужие прикосновения совершенно выводили ее из равновесия. Но вот на лицо девушки выражало спокойствие. Единственный глаз сверлил собеседника сосредоточенным взглядом. Шарфюррер, поняв, что пауза как-то неуместно затянулась, тихо хмыкнул и, наконец, отпустил ее руку. Зорин резко подтянула ее к себе, словно от раскаленных углей и тут же уверенно выпрямила спину. Она обвела взглядом присутствующих и спокойно поинтересовалась:
- Господа, если у вас нет ко мне больше никаких вопросов, то я могу быть свободна?
Шульц хотел уже было вставать, но Монтана остановил его жестом и обратился к хозяйке:
- Простите, но меня беспокоит еще один вопрос, фройляйн, - самым вежливым тоном проговорил он, - Понимаете, сейчас конец ноября и на улице достаточно прохладно. Так что меня очень интересует, где моя шинель?
Зорин прищурила глаз и улыбнулась. Весь ее вид сейчас излучал уверенность и бесстрашие. Все так же улыбаясь, она встала и медленно подошла к умывальнику, достав из-под него большой железный таз.
- Когда вы потеряли сознание, лейтенант, - мягко сказала она, - вы, падая, зацепили кувшин с подсолнечным маслом и опрокинули его на себя. Мне пришлось застирать вашу одежду, вы же не возражаете?
И она указала на таз.
Монтана ошарашенно посмотрел на его содержимое. Признаться, он был совершенно обескуражен таким поворотом. В глубине сознания его не покидало убеждение, что вовсе маслом была запачкана его шинель, но наяву он видел именно то, о чем говорила Зорин. Он беспомощно открыл рот, желая еще что-то сказать, но тут же его закрыл, так и не найдя слов.
- Да, не повезло тебе, Макс! - прогудел рядом Шульц - вечерок-то выдался холодным! Еще простудишься по дороге домой!
И он похлопал своей тяжелой ладонью его по плечу.
- Так уж и быть, подброшу тебя домой на машине! - добавил он.
- Было бы неплохо - совершенно отрешенно пробормотал Монтана, все так же озадаченно рассматривая свою шинель. Что-то здесь было не правильно. Совсем не правильно.
- Вот и хорошо, - проговорила Зорин, внезапно оказавшись в нескольких сантиметрах от него, - раз у вас нет больше вопросов, тогда я смогу скорее закончить со стиркой - Она прищурила глаз и голос ее стал каким-то совершенно тихим и... вязким, что ли. Лейтенанту показалось, что этот голос обвивает его, словно паутина запутавшуюся муху и, желая избавиться от наваждения мотнул головой.
- Нет, вам все же придется проехать с нами в управление, фройляйн Блитц. - Упрямо проговорил он, чувствуя, что в помещении совершенно нечем дышать.
Шульц закатил глаза – только лишних протоколов ему сейчас не хватало!
- И заодно все же нужно прихватить для экспертизы ваши так называемые пряности – продолжил Монтана и указал на стопку железных баночек в буфете.
- Пожалуйста, - небрежно махнула рукой Зорин, но уголки ее рта заметно дрогнули. Ей такой поворот тоже, видимо, не понравился. - Вот только могу ли я переодеться? На улице, кажется, выпал снег.
Монтана поморщился, ясно представляя себе, чтоо сейчас ему придется идти к машине без шинели, но одобрительно кивнул. Они с Шульцом вышли в коридор, предварительно захватил несколько коробочек с приправами.
- Кстати, насчет Ганса… - начал было Монтана, когда они с напарником оказались за дверью. Он почесал затылок, не зная, как сказать об увиденном трупе… и был ли онн вообще.
- Так его нашли! – весело ухнул Шульц, рассматривая разноцветные надписи на приправах, – Пока я тебя ждал в управлении, я успел узнать все подробности!
- Как нашли? – оторопело посмотрел на него шарфюррер. Он чувствовал, что его логика начинает давать трещину. – Что с ним? Он жив?
- К сожалению, нет. - покачал головой Шульц, заинтересовано нюхая содержимое одной из коробочек, - Его нашли возле старого кладбища. Ни следов борьбы, ни дырок от пуль, ни проломленного черепа. Наверное, он умер от разрыва сердца.
- От разрыва сердца? - переспросил Монтана. По его спине прошлась уже знакомая дрожь и он машинально посмотрел на свои руки. С ними, как и прежде, было все в порядке.
Увидев, как его напарник высыпал себе на ладонь неведомый красноватый порошок из одной коробочки и собирался его беззаботно лизнуть, Монтана выбил ему из рук содержимое.
- Э, ты чего? – возмутился Шульц. – Да никакие это не наркотики! Сам посмотри - куркума какая-то! А даже если она что-то и химичит – это дело не нашей юрисдикции! Зачем вообще ты заставил девку с собой в отделение волочить?
- Не в наркотиках дело! – не унимался все еще не веривший в реальность происходящего шарфюррер, - по ее словам, она пила кофе в «Черной орхидее»! А ты знаешь, почему именно там околачивался Ганс? И как любят этот ресторан подпольщики? С ней явно что-то не чисто, Густав. Тем более, она дальше остается последним человеком, кто видел Фанбрегера живым! А теперь он мертв! Тебя это не настораживает? Она может состоять в каком-нибудь заговоре!
Шульц закрыл обратно коробочку и дурацки улыбнулся.
- Может состоять… - проговорил он. – А может и не состоять! Просто признайся, что запал на эту гоблиншу и все!
И он противно заржал, по привычке хлопнув напарника по плечу.
Монтана только собрался что-нибудь съязвить в ответ, как во дверях показалась Зорин в теплом шерстяном пальто. Она сначала с оглядела здоровягу Шульца, а потом медленно перевела взгляд на Монтану. Он попытался изобразить улыбку, но она вышла какой-то неубедительной. Осторожно, чтобы не вызвать подозрений, девушка вытащила из-за спины руку, в которой держала фуражку.
- Это ваше... - тихо проговорила она.
Монтана неопределенно фыркнул. Он не видел свою фуражку с тех самых пор, как потерял сознание, и что-то ему подсказывало, что девушка вспомнила о ней неспроста. Нет, тут точно кроется какой-то заговор.
Он послушно нагнул голову и Зорин ловким жестом водрузила ему фуражку на место, заботливо поправив козырек. На несколько секунд их взгляды снова встретились и девушка едва заметно подмигнула сержанту. Почему-то ему от этого стало немного не по себе, но вида он не показал.
- Спасибо, фройляйн Блитц, - широко улыбнулся он, - а теперь пройдёмте, на улице нас ждет автомобиль.
Зорин гордо задрала подбородок и пошла на выход, словно ее собирались провожать в какой-нибудь Оперный театр, а не «куда надо».
***
На улице было уже совсем темно, только свет полной луны обильно лился на мостовую и дома. Мерзкие хлопья мокрого снега кружили в ярких желтых лучах от мощных фар громоздкого БМВ, укрывая мостовую тонким белым ажуром.
Максимилан Монтана все еще вздрагивал от пробиравшего его насквозь холода, хотя в машине было тепло и сухо. Шульц сел рядом с водителем, предоставив ему место возле свидетельницы. Зорин вела себя на удивление спокойно, так что было не сложно караулить ее. Но он все равно нервничал. Что-то внутри ему подсказывало, что нужно было для профилактики заковать ее в наручники. Особенно после всего того, что он сегодня увидел. Кто бы что бы там не говорил, но Монтана твёрдо знал, что произошедшее с ним в том тоннеле не могло быть ни иллюзией, ни бредом. Он реально вдыхал сырой воздух канализации, слышал хлюпанье своих шагов, ощущал прикосновение металла, когда вытащил пистолет. Отвлекшись от своей подопечной, он посмотрел смотрел на стекающие по стеклу окна капли. Нет, этим делом должен заняться сам. Этот болван Шульц только все испортит - ему не хватит фантазии постигнуть истинную сущность фройляйн Блитц. Если, конечно то, о чем догадывается Монтана, правда. Черт возьми, а ведь ему так хотелось, чтобы это было правдой!
Они как раз проезжали мимо старинного кладбища. На его окраине стояла полуразвалившаяся часовенька. Оно сейчас не действовало, двери часовни были заколочены, но сквозь уцелевшие осколки витражей внутрь пробивался лунный свет, создавая странное впечатление, будто в заброшенном здании бродили какие-то тени.
Внезапно автомобиль громко чхнул и резко остановился. Монтана чуть не расквасил нос о переднее сидение.
- Что случилось? - Повернулся Шульц к водителю.
Тот только выругался и вылез из авто. Открыв крышку капота, он некоторое время смотрел на его содержимое, потом нахмурился и достал стартер. Монтана обожал автомобили, но в их внутренностях разбирался так же, как и в особенностях каталонских макраме. Поэтому он закатил глаза к потолку и тихо вздохнул – кажется, это было надолго! Он откинулся на кресле и снова посмотрел в окно на заброшенное кладбище, обводя взглядом перекошенные надгробья.
Пистолет! Точно! Быстро достав «Люгер», он дрожащими руками открыл магазин. Пусто!!! Его сердце пропустило один удар.
Чувствуя, как по позвоночнику крадется ледяной холод, он медленно повернулся к сидевшей рядом Зорин. Та прекрасно видела, что он делает и уже догадалась, о чем он подумал. Она улыбалась. Улыбалась, хитро прищурив свой единственный глаз, так, словно только что выиграла кучу денег в покер.
- Что с вами, шарфюррер? - прошептала она, - вы так взволнованы! Неужто приведение увидели?
Легкая тошнота подкралась к горлу Монтаны и он с ужасом почувствовал привкус шоколада. Стало трудно дышать. Почти не осознавая своих действий, он расстегнул верхнюю пуговицу на кителе и ослабил воротник. Холодная дрожь больше не била его - ему вдруг стало невыносимо жарко.
- Густав! - окликнул он напарника, но Шульц его не услышал, потому что как раз вышел из машины помочь водителю.
- Как это делаешь? - решив не ходить больше вокруг да около, спросил сержант у Зорин, когда они остались в салоне одни.
Девушка тихо засмеялась и наклонилась к нему. Их лица были настолько близко, что почти прикасались друг к другу. В глазу Зорин отражалась полная луна, придавая ему зловещий блеск.
- Ты действительно хочешь это знать, сладкоежка?! - прошептала она прокуренным голосом и резко откинулась назад, засмеявшись.
Монтана сглотнул и решительно закивал головой, так как говорить ему внезапно стало не по силам.
- Тогда я могу тебе продемонстрировать еще один фокус! – проговорила она и вытащила из кармана не что иное, как одну из тех коробочек, что забрал Шульц. Она открыла ее и высыпала горсть порошка себе на ладонь, поднесла к открытому переднему окну автомобиля и дунула.
Красноватая пелена на мгновение застелила реальность, но потом все прошло. Монтана осмотрелся вокруг – все было так, как и прежде.
- Ну и что из этого? – требовательно спросил он у девушки.
- Смотри! – улыбнулась она, дотронувшись пальцем до кончика вздернутого носа Монтаны.
Тут передние дверца БМВ снова открылась и появилась возмущенная физиономия Шульца.
- Мы там на холоде мерзнем, а он тут развлекается! – прогудел он с негодованием.
Монтана хотел было уже что-то ответить, но взглянул в лобовое стекло и обомлел – из открытого капота автомобиля посыпались сотни огромных мерзких сороконожек, которые с хрустом падали на токую кромку снега на брусчатке. Ошарашенный такой картиной водитель наклонился ниже, пытаясь рассмотреть, откуда взялись эти насекомые в механизмах авто. Как только он приблизился, несколько жутких тварей бросились прямо ему в лицо, намертво уцепившись своими лапками в кожу. Водитель резко взвыл и замахал руками в попытках сбросить из себя рой сороконожек. А они тем временем сыпались и сыпались, словно в капоте машины был открыт портал в иной мир.
- Какого черта?! - выругался Шульц и тут же метнулся на помощь водителю. Рой насекомых посыпался и на него, цепляясь за одежду, за кожу, за лицо.
В конце концов водитель поскользнулся на гладких хитиновых спинках под ногами и упал.
- Уберите, уберите их от меня!!! – истошно вопил он, а на тонкую кромку снега вокруг него начали разлетаться кровавые брызги. Он выхватил свой пистолет и начал в панике беспорядочно из него палить.
Шульц, вместе с кожей оторвав от своего лица несколько насекомых, понял, что водителю уже не помочь и бросился закрывать капот машины, чтобы хоть как-то прекратить это адское нашествие мерзких тварей. Только он успел захлопнуть дверцу, как прогремел последний выстрел.
Сидевший все это время в салоне авто, Монтана увидел, как лобовое стекло обильно забрызгало красной жижей. Он вздрогнул от неожиданности и наконец-то вышел из охватившего его ступора.
- Густав! - крикнул он, бросаясь из машины.
Как бы ему не надоел этот долговязый тип, но все равно, увидеть крупным планом, как ему вышибло мозги, было жутко.
- Твою мать, что ты наделала?!! – крикнул он, склонившись над трупом товарища.
Зорин только громко смеялась в салоне.
- Это не я, это он! – хохотала она, указывая на дергающегося в конвульсиях водителя. Его вопли уже срывались на булькающий хрип. Выстреляв все патроны, он в агонии все еще продолжал беспомощно клацать затвором пистолета. Никак не в состоянии прийти в себя, Монатана опустился на корточки возле раскинувшегося на снегу, словно гигантский штангенциркуль, Шульца и накрыл его изуродованное лицо фуражкой. Тут он заметил, что пресловутые сороконожки, из-за которых и начался весь этот кошмар, куда-то исчезли. Бесследно. Не вставая, он повернул голову к барахтавшемуся водителю.
- Фриц? – окликнул он его.
Парень затих, замер, потом начал медленно поднялся. Что-то противоестественное было в его движениях – голова безвольно болталась, а ноги ступали слишком неуверенно. Монтана ощутил, что его опять начало подташнивать. Его пробила мелкая дрожь, но совершенно не от того, что у него не было шинели. Это был не привычный для здешних мест сырой зимний холод. Это был холод, каким дышит свежевырытая могила. Ковылявший все ближе и ближе Фриц попал в свет включенных фар. И тут шарфюррера передернуло – на болтавшейся голове не было глаз – лишь черные впадины глазниц. Уже знакомый ужас прокатился по сознанию Монтаны.
- Не приближайся ко мне! – рявкнул он, - стой там, где стоишь!
Но ходячий покойник его не послушал – на мертвом лице растянулась нечеловеческая улыбка. Тогда, выхватив у своего убитого товарища «Вальтер», Монтана выпустил в водителя почти всю обойму, но так ни разу и не попал. Выругавшись, кинулся к машине. В салоне все так же заливалась хохотом Зорин и хлопала в ладоши.
Монтана проворно залез на место водителя и, развернувшись к задним сидениям, молниеносным движением приставил пистолет к голове девушки. В магазине оставался последний патрон.
- В упор я обычно не промахиваюсь! – проговорил он и ощутимо ткнул ее дулом в лоб.
Она умолкла и невольно вздрогнула.
- Что же ты так? - обиженно проговорила она - Разве тебе не весело?
Монтана невольно улыбнулся. Надо же, «весело!" - он бы никогда не подумал, что происходившее можно описать подобным словом! Хотя скучно не было - это факт!
- Я прямо умираю со смеху! – язвительно ответил он девушке, зло улыбаясь. - А разве не видно?
Она улыбнулась ему в ответ. Но как-то совсем по-другому, чем прежде. Более искренно, что ли. Такое впечатление, что Зорин наконец-то нашла человека, который бы смог посмотреть на мир ее глазами. И плевать, что он приставил к ее голове пистолет, она смогла четко прочитать в его глазах отблеск того безумного огонька, который она не раз видела в зеркале в собственном взгляде. Нет, он не выстрелит! Не теперь, когда сам уже запутался в паутине сумасшествия...
Они молча смотрели друг на друга, соревнуясь чья улыбка окажется шире. Зорин не предпринимала попыток сбежать, а Монтана не убирал пистолет...
Это длилось несколько секунд, пока боковое стекло машины внезапно не разлетелось вдребезги и оттуда не появилась рука зомби-водителя. Он схватил Монтану за воротник и с силой дернул наружу, основательно приложив его головой к косяку дверцы. Захлебнувшись собственной кровью, сержант инстинктивно нажал на курок. Выстрел прошил заднее стекло, так как Зорин успела пригнуться, прижавшись к полу.
Но вытащить наружу своего бывшего сослуживца неугомонному зомби не удалось - он снова поскользнулся, теперь уже на обледенелой брусчатке и выпустил жертву.
Откашлявшись, Монтана быстро повернул ручку зажигания. Как ни странно, БМВ завелся сразу же, как будто бы это вовсе не он стоял как вкопанный всего полчаса назад. В руках неумелого водителя, автомобиль резко дернулся и, яростно заревев мотором, сорвался с места.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ....
(продолжения написано много,в том числе и фэмслэш,но оно в слишком нередакирванном виде, чтобы показывать людям.)
Название: Бока без. Рабочее название - Кровавое зарево
Период действия: за 6-7 лет до событий "Рассвета"
Форма: миди
Пейринг/Персонажи: Майор Монтана/Зорин Блитц, Зорин/Рип ван Винкль, Док, Капитан, ОС-персонажи.
Категория: гет, фемслэш.
Жанр: ужасы, триллер, экшн
Предупреждения: каннибализм, вампиризм. Бэтой выступал сам автор, из чего следует...
Рейтинг: R-NC
Аннотация: Некоторые нюансыАвтор читал (и взял за канон) только Рассвет и Хеллсинг, поэтому возможен АУ в историях Капитана, Рип-ван-Винкль, Зорин Блитц и частично Майора. С довоенной историей автор ознакомлен поверхностно и не удосужил себя особо дотошно копаться в Википедии, так как считает фанфикшен творчеством для удовольствия, а не для научных трактатов.
читать дальше
- Э, не, партайгеноссе, это не мой фасон! - весело прогудел Шульц зычным баритоном, после того, как заглянул через плечо своему напарнику и увидел фотокарточку в личном деле фройляйн. Именно с ней, как утверждали свидетели, в последний раз видели пропавшего без вести шарфюрера Ганса Фанбрегера.
Он залихватски хлопнул коллегу по плечу, при чем с такой слиой, что у того чуть не слетели очки.
- Пойдешь опрашивать этого «свидетеля» сам! - тут он чуть не подавился от хохота - Может, тебе как раз повезет!
Шарфюрер СС Макс Монтана посмотрел на него, как на прокисшую сметану, но не сказал ничего. Ему уже давно хотелось как следует съездить по противной роже Шульца, но в виду того, что для этого маневра ему бы потребовалось как минимум вылезти на табуретку, Монтана решил в очередной раз сдержать свой порыв негодования.
- Вообще-то, дело у нас серьезное - Ганс был на задании и внезапно исчез. И поручили его расследовать нам обоим, - тихо проговорил он, повернувшись к напарнику.
- Конечно Макс, обоим! - энергично закивал Шульц - Поэтому ты давай валяй к этой гоблинше, а я пойду еще пообщаюсь с официантками в ресторане, где Ганс был на встрече с информатором - сдается мне, эти милые дамочки что-то не договаривают!
Монтана закатил глаза и попытался возразить:
- Мы же их уже опрашивали... Ты опять! - покачал он головой, - Шульц, ты работаешь в СС, а не в кабаре! А если узнает начальство о твоем халатном отношению к службе?
Долговязый весельчак вмиг помрачнел. Он подошел вплотную к напарнику и навис над ним, как небоскреб.
- А если найдется кто-то, от кого начальство сможет что-то узнать - резко охрипшим голосом прогудел он, демонстративно тыкнув пальцем прямо в нос Монтане, - то пусть этого кого-то не затруднит еще добавить все подробности дела семейства Хельмут, уточнив, кто именно угробил служебный автомобиль. - Тут Шульц заметно оживился и повеселел - А ведь я могу попросить Капитана фон Швальцера устроить некоторым очередную пересдачу нормативов по стрельбе в присутствии всего личного состава.
Младший сержант шмыгнул носом и поджал губы.
- Нет, спасибо, - быстро пробормотал он, - мне первого раза хватило.
В конец расслабившийся Шульц снова похлопал его по плечу.
- Ну вот видишь, - прогромыхал он, - какая мы отличная команда!
Потом он привычно засмеялся и круто развернулся на каблуках, бросив на прощанье:
- Так что, я к девочкам, а ты тут составляй протокол с этой фройляйн. Встречаемся в девять возле Управления.
Монтана подарил ему самый недовольный взгляд и снова уткнул нос в толстую папку в своих руках.
Личная карточка свидетельницы. Или подозреваемой? Пока не ясно. Ее связь с подпольными организациями не доказана. Но что-то ему подсказывало, что она появилась в том ресторане не спроста. В первую очередь взгляд обращала на себя маленькая фотография женщины, приколотая сверху булавкой. Монтана хмыкнул. Конечно, она была далеко не красавица, но гоблиншей он бы ее не назвал. Дама имела весьма интересную внешность - угловатое, вытянутое лицо, стянутые в тугую косу светлые волосы, черная повязка на одном глазу, мощные, почти мужские плечи. Он пробежался взглядом по ее личному делу. Зорин Блитц. 28 лет, не замужем, национальность - литовка, воспитывалась в одном из детских домов Дрездена, ранее не привлекалась. Пять последних лет работает санитаром в районной психиатрической больнице. В ночь исчезновения Ганса Фанбрегера также находилась в ресторане “Черная орхидея” и была замечена вместе с пропавшим. Из ресторана девушка и шарфюрер выходили порознь.
Монтана задумчиво поднял одну бровь и закрыл папку. О чем только этот напыщеный хлыщ мог говорить с такой неординарной барышней? Явно не приглашать на свидание. Он поправил очки, сунул папку в дипломат и решительно зашагал в темный проулок на Штандарт-штрассе к дому номер 37.
Квартира 1-в, указанная в досье, оказалась полуподвальным помещением, так что пришлось из парадного спускаться вниз по лестнице - хитрый Шульц не зря улизнул - ему бы в этом сыром коридоре пришлось согнуться вдвое. Наконец добравшись до двери, Монтана настойчиво в нее постучал. Он точно знал, что хозяйка сейчас дома и должна открыть. Изнутри послышалась возня, клацанье, стук посуды и еще какие-то непонятные звуки, но не прошло и полминуты, как дверь открылась. Из дверей на сержанта дохнуло сильнейшим запахом табака, смешанным с разными пряностями. Лицо хозяйки буквально выплыло из густой завесы дыма и удивленно уставилось на него единственным глазом.
- Э-э.. - протянула она, - вы ко мне?
- Добрый вечер, фройляйн Блитц. Шарфюрер СС Максимилиан Монтана. – Представился он, чеканя слова, - да, к вам, разве здесь есть еще кто-то? - продолжил он и любопытно заглянул внутрь задымленной квартиры.
Зорин растеряно посмотрела на удостоверение, без которого и так все было понятно, и ответила:
- Нет, здесь больше никого... только я. - проговорила она уже более уверенным тоном.
- Тогда вы не будете против, если я войду? - не желая больше бесцельно топтаться на пороге, проговорил Монтана и двинулся вперед, не ожидая ответа. В конце концов он не плюшки продавать сюда пришел!
- Да-да, конечно, проходите... - машинально ответила хозяйка и закрыла за ним дверь. Войдя, шарфюррер оказался сразу в кухне, крошечной, но по-своему уютной. Сразу в нескольких кастрюлях что-то варилось, издалека мало напоминая мясной суп. Именно запах этого варева, скорее всего, и дополнял сигаретный смог каким-то странным привкусом. Оглядевшись вокруг, Монтана снова повернулся к хозяйке. Одетая в мужскую рубашку и потертые рабочие брюки с лацканами, она стояла, опершись о дверной косяк и затягивалась самокруткой. Ее единственный глаз внимательно следил за гостем. При этом девушка не казалась напуганной, а скорее удивленной. Монтана с такой реакцией встречался чуть ли не впервые - обычно у посещаемых сотрудниками его учреждения наблюдается или желание поскорее смыться или поскорее умереть - в зависимости от того, с чем эти сотрудники к ним пожаловали. А теперь вот эта мужиковатая фройляйн даже не опустила взгляд, бесцеремонно рассматривая его самого, словно у него на голове был клоунский колпак, а не фуражка с серебрянным орлом. После нескольких секунд игры в гляделки, хозяйка жестом указала на стоявший у стола табурет, очевидно приглашая сесть. Монтана даже разозлился на самого себя за то, что не додумался усесться сразу, без приглашения. Как-то по-дурацки теперь получилось. Да ладно. Сидеть он любил намного больше, чем стоять и поэтому охотно принял предложение.
Только он расположился на табурете и, сняв фуражку, положил ее на стол, как его внимание привлек стоявший на столе поднос. На подносе красовался свежеиспеченный шоколадный торт. Даже через запах дыма можно было уловить сладкий аромат горячего шоколада. На целое мгновение Монтана задержал взгляд на аппетитном лакомстве, но потом заставил себя переключится к основной цели визита.
- Вчера вас видели в ресторане “Черная орхидея”, фройляйн Блитц, - проговорил он, обратившись к хозяйке, - что вы там делали?
- Пила кофе. - спокойно ответила та, низким хрипловатым голосом.
Монтана наклонил голову, словно недоверчивый пес.
- Странно, - хитро прищурив глаза, проговорил он, - откуда у простой санитарки психиатрической больницы деньги на то, чтобы пить кофе в заведениях подобного класса?
Он заметил, что уже должен проделывать над собой усилие, чтобы не взглянуть очередной раз на пресловутый торт.
- Раз в году можно себе позволить. - ответила Зорин и затянулась сигаретой.
- Раз в году? - переспросил лейтенант, - у вас был праздник?
- Можно сказать и так...
- Позвольте поинтересоваться какой именно? - не унимался Монтана, проверив, что это число не совпадает ни с одним из дат в ее личном деле.
Зорин неопределенно хмыкнула, потом сказала:
- Мне обязательно отвечать на этот вопрос, сержант? Это очень личное.
Шарфюрер тем временем снова покосился на стоявший возле него шоколадный торт. Прямо какое-то наваждение! Он даже почувствовал легкий привкус таящего шоколада во рту.
- Смотря насколько это относится к делу... - опомнившись, произнес он, деловито вытащив из портфеля блокнот и зашуршав страницами.
Зорин медленно отлепилась от косяка дверей и неспешно подошла к плите.
- Вы позволите? - спросила она, взяв в руки половник, - очень важно его регулярно помешивать, иначе все пропало.
Монтана одобрительно кивнул и с любопытством выпалил:
- А что это вы готовите?
Зорин впервые улыбнулась, растянув губы чуть ли не до самых ушей. Что-то странное проскользнуло в ее улыбке, только он не смог понять что именно. Казалось, что она ждала этого вопроса.
- О! - все так же улыбаясь, ответила хозяйка квартиры, - это мой любимый рецепт!
- А это съедобно? - уточнил Монтана, пытаясь со своего места разглядеть, что же находится в кастрюлях.
- Если желаете, можете потом проверить. - Проговорила Зорин и достала из ящичка буфета банку с приправами.
- Спасибо, конечно, за приглашение, но я здесь по делу. - Весело проговорил Монтана, уткнувшись обратно в свой блокнот. - Итак, вчера вы пили кофе в “Черной Орхидее”. Скажите, о чем вы разговаривали в тот вечер с шарфюрером Фанбрегером? - спросил он и внимательно уставился на собеседницу.
Шоколад... Разогретый в медном кувшинчике, тонкой струйкой стекает на хрустящие коржи так, чтобы укрыть их нежной корочкой глазури. При этом обязательно нужен черный, без молока, тогда эта глазурь будет крошится на маленькие осколки, как стекло, и они будут таять во рту.
Монтана машинально сглотнул и поймал себя на том, что он опять медитирует над поблескивающим коричневой корочкой тортом. Ужас какой! Он же на задании!
- Если вы про того молодого человека в форме по имени Ганс, то он просто попросил у меня закурить. - Вдруг раздался голос Зорин Блитц и гость пришел в себя окончательно. Минуту он соображал, анализируя слова девушки, а потом сверился с чем-то в блокноте и снова обратился к ней:
- Но официантки ресторана утверждают, что вы с ним некоторое время о чем-то беседовали.
Зорин снова улыбнулась и насыпала в свое варево очередную порцию странных приправ.
- Ну, потом, он, конечно, захотел познакомиться. - Мечтательно проговорила она.
Монтана поперхнулся.
- Вы уверенны? - выдал он, удивленно вытаращившись на Зорин. Пусть лично он и не считал эту странную девушку безнадежной уродиной, но зная запросы щеголя Фанбрегера, ее заявления звучало просто абсурдно. Этот прожженый ловелас обычно даже не обращал внимания на женщину, если она не была похожа хотя бы на звезду кинематографа... А тут такая вызывающая, грубоватая солдафонка с пиратской повязкой на глазу... Нет, это ни в какие рамки не лезло!
- В чем, простите? - переспросила Зорин, делая вид что ей абсолютно не понятна суть вопроса.
Монтана фыркнул и привычным жестом поправил очки.
- Поймите меня правильно, фройляйн, - проговорил он, еще раз для уверенности оглядев Зорин с ног до головы, - имея некоторые сведения о предпочтениях Фанбрегера, смею вас уверить, что вы слегка привираете.
Как хорошо, что на тебе черная форма, красная повязка на правой руке и “Люгер” в кобуре на поясе - можно говорить женщинам всякие гадости и тебе за это ничего не будет!
Зорин недовольно поморщилась, зачерпнула из кастрюли половник и задумчиво понюхала его содержимое..
- Знаете, я тоже так подумала, - невозмутимо ответила она, оторавашись от варева, - когда увидела такого пустоголового и самовлюбленного типа, я искренне удивилась, почему это он решил, будто я буду с ним знакомиться.
Воистину, даме были чужды внутренние комплексы!
Монтана тут же отвесил ей мысленный комплимент, но ничего не произнес. Да и не мог произнести - все его сознание сейчас было сконцентрировано на том, чтобы не таращиться на проклятый торт, так коварно поблескивающий шоколадной глазурью.
Не дождавшись от гостя нового вопроса, Зорин положила половник обратно в кастрюлю и подошла к столу, чтобы затушить окурок своей самокрутки в пепельницу. Потом она встала, опершись на столешницу, и, нависая над собеседником, хитро прищурила свой глаз:
- Я вот что думаю, сержант, - заговорщицки прошептала она, что при ее прокуренном голосе вышло довольно вульгарно, - что он это сделал нарочно! Не для знакомства, а для отвода глаз!
Длинная тугая коса Зорин свисала до самого стола, подметая его поверхность своим кончиком. Было видно, что девушке ее длинные волосы только мешают и она совершенно не уделяет им должного внимания. Вечно сплетенные в тугой джут, они выглядели безжизненно, словно связанная охапка торчащей во все стороны соломы. Зато сквозь ткань фланелевой мужской рубашки можно было четко разглядеть как напружились рельефные мышцы на ее руках. Монтана готов был поспорить на свой именной «Люгер», что такая спортивная форма была далеко не у всех его сотрудников, а туда, как известно, выбирали наилучших.
- Для отвода глаз, говорите? - переспросил он, вздернув одну бровь. – За ним что, кто-то следил?
На миг в зеленоватом глазу девушки мелькнул какой-то огонек. Такой-же, какой Монатана заметил при ее первой улыбке. Но что он означал, он до сих пор не мог разобраться. Но явно это было неспроста.
- Следил? - пепеспросила девушка, потянувшись за новой сигаретой, - Может, и следили, а может, не следили - мне откуда знать? - было очевидно, что тема разговора ей перестала нравиться, - но факт в том, что в какой-то момент, этот напомаженный щеголь резко встал и ушел прочь, совершенно утратив желание знакомиться дальше.
Сержант фыркнул неожиданности.
- Вот так взял и ушел? Ничего вам не сказав? - удивленно переспросил он.
- А что, разве так не бывает? - внезапно спросила Зорин, ехидно рассмеявшись.
К горлу Монтаны подступил какой-то вязкий ком. Терпкий запах топленого шоколада буквально проникал в его сознание. Он хотел было что-то ответить, но почувствовал, что если сейчас откроет рот, то обязательно ляпнет что-то про кондитерские изделия, а это будет выглядеть уж совсем по-дурацки.
Тем временем Зорин резко повернулась к плите. Ее коса мотнулась за ней вслед, рассекая воздух, словно плеть.
Воспользовавшись тем, что хозяйка отвлеклась на свои кулинарные эксперименты, ее гость, уже мало отдавая отчет своим действиям, незаметно отковырял небольшой кусок шоколадной глазури и сунул себе в рот. Вмиг растаявшая тягучая, теплая, сладкая пастила заставила его закрыть глаза и забыть обо всем на свете. Но он вовремя спохватился, как раз когда, удивленная долгим молчанием визитера Зорин снова повернулась к нему.
- Так это все, что вы хотели узнать? - спросила она, сверля его своим зеленым глазом. – Или у вас есть еще ко мне вопросы?
Монтана поморщился. Черт, лучше бы она на него не пялилась и он мог бы спокойно глотнуть - еще не хватает, чтобы он сейчас подавился тортом.
- Э... видите ли, фройлайн Блитц, - сделав над собой усилие, выдавил он, стараясь говорить как можно непринужденнее - Мне очень важно знать, что именно сказал вам этот человек. Дело в том, что Ганса Фанбрегера с той ночи больше никто не видел и, похоже, что вы были последней, кто с ним разговаривал.
- Надо же, какая неприятность... - протянула Зорин.
Ему показалось, или в голосе девушки прозвучала ирония?.
- Да, неприятность. - Согласился Монтана, замечая, что больше не чувствует ни запаха табака, ни пряностей - только манящий аромат растопленного шоколада от проклятого торта. И скорее именно этот прискорбный факт он вложил в свою реплику, нежели исчезновение очередного самовлюбленного нарцистичного пижона, любимчика публики, которых он терпеть не мог, так как завидовать им считал ниже своего достоинства.
- Вы что-то говорили о том, что он хотел познакомиться с вами, фройляйн. - Взяв себя в руки, продолжил он. – Что именно он успел вам рассказать?
Зорин задумчиво посмотрела в потолок, словно что-то вспоминая, и внезапно просияла:
- Точно! Он написал мне кое-что на салфетке!
Монтана нахмурился и взялся за карандаш.
- Что написал? - спросил он, стараясь изо всех сил не думать о стекающем горячими струйками черном шоколаде.
- Это было на каком-то непонятном мне языке. Английский, что ли? Я не знаю. – Растеряно проговорила девушка, но потом спохватилась - Погодите, я сохранила ее! Она у меня в сумочке. Вы не будете против, если я пойду в комнату и принесу ее? - Зорин сложила свои далеко не девичьи руки на груди и улыбнулась.
- Конечно не буду. - Улыбнулся ей в ответ Монтана, неловко поправив непослушную челку. - Вы пока вольны делать все, что вам заблагорассудится.
Девушка явно не уловила тонкого намека и, угловато двигаясь, вышла.
Максимилиан Монтана опомнился только тогда, когда от стоявшего на столе торта осталась примерно половина, а его ладони и вся нижняя часть лица были обильно перепачканы шоколадом. Проклятье! Как же он мог так вляпаться? Что же это за наваждение такое? Он резко встал и метнулся было к умывальнику, чтобы скрыть следы преступления, но тут неожиданно вошла Зорин. Никакой салфетки, и, тем более сумочки, у нее в руках не наблюдалось. Зато четко наблюдалась намотанная на руку веревка.
- Что? Вы...? - ошарашенно уставился на нее Монтана, начиная уже понимать, что тут явно что-то не так, - Вы не...! - слова вязли у него во рту, как будто его слепила какая-то липкая жижа - Где Ганс?!! - испугано выпалил он, увидев, как играя мускулами, словно легкоатлет-олимпиец, Зорин надвигалась прямо на него.
- Сейчас узнаешь, сладкоежка! - почти с нежностью прошептала она, разматывая веревку.
Монтана хотел что-то сказать, он хотел отойти, он хотел вытащить пистолет, в конце концов, но вместо этого, он почувствовал, как пол уходит у него из-под ног и он теряет равновесие. Позорно шлепнувшись на пол, он ощутил, как его ухватили за шиворот и куда-то поволокли. Перед глазами все поплыло, голова шумела, как после сильного похмелья, но все же он еще смог различить резкий запах сырости, внезапно ударивший в ноздри. Его притащили в какой-то подвал. Он уже не мог расслышать, что пробормотала Зорин Блиц, но зато смог ясно почувствовать ее яростный пинок ногой. Она столкнула его в какую-то шахту и последним, что Монтана помнил, перед тем, как потерять сознание окончательно, это было то, что он шлепнулся на что-то мягкое.
Придя в себя, он не спешил открывать глаза. Неизвестно было, сколько времени уже прошло, и где именно он находится. Запах сырости стал еще сильнее, а в тишине раздавалась тихая капель и хлюпанье. “Похоже на водосточную канаву” - подумал про себя он и, наконец, открыл глаза. Он ожидал, что вокруг будет кромешная темнота, но мигающая вдали лампа на потолке дарила помещению тусклое освещение. Сообразив, что он на чем-то лежит, Монтана тяжело поднялся и посмотрел вниз. Это был человек. Вернее труп человека, так как живой человек не мог столько времени находится лицом в какой-то темной жидкости. Шарфюррер почти сразу заметил слипшиеся белокурые волосы трупа, его черную форму и в голове мелькнула страшная догадка.
- Ганс...- почти беззвучно прошептал он.
Решив все же удостовериться, он нагнулся и с трудом перевернул окоченевшее тело. Когда свет упал на лицо покойнику, Монтана ошарашенно отпрянул. Дело в том, что лица не было. Был только голый череп - такое впечатление, что его лицо кто-то... съел.
Тихо выругавшись, сержант опрокинул труп обратно и огляделся.
Это действительно было похоже на часть подземных городских коммуникаций. Прямо перед ним было круглое жерло огромной трубы, образующей широкий темный тоннель. Монтана неприятно поморщился - еще бродить по канализации ему не доставало! Этот пройдоха Шульц сейчас веселится с девочками в ресторане, а потом будет рассказывать, какая трудная у него служба!
Тут он взглянул под ноги и ужаснулся. То, что хлюпало у него под сапогами была не вода... это была кровь! И главное, это была не лужа крови, нет - красная вязкая жидкость укрывала весь пол, словно здесь была какая-то гигантская скотобойня. Но, почему-то, Монтана был почти уверен, что эта кровь человеческая. Нехороший холодок прошелся по его спине и он подсознательно потянулся к кобуре. Оружие, как ни странно, было на месте. Конечно же, от “Люгера” в его руках, к тому же при таком скудном освещении, толку никакого, но все же глупо было вообще им не воспользоваться.
Вытащив пистолет, младший сержант, осторожно ступая, двинулся ведущей куда-то в темную даль шахтой.
Мрак тоннеля развеивали периодически развешанные по потолку лампы, неизвестно для кого мигающие во тьме своим тусклым желтым светом. В тишине было слышно только отдаленную капель, периодическое хлюпанье от своих же шагов и собственное сбившееся дыхание. Чем дальше он отдалялся, тем воздух снатовится все более спертым, а уровень разлитой по полу крови постепенно поднимался и уже после сотни метров стал достигать почти до щиколоток. Тут под тяжелым армейским сапогом что-то хрустнуло и Монтана остановился, медленно подняв ногу. Кость. Человеческая. Значит, это еще не все неприятные находки. У любого другого тут же бы возникло желание бросится бежать в противоположном направлении, но не у Максимилиана Монтаны. Он не мог не пойти дальше. Было что-то завораживающее во всплесках алой жидкости при каждом шаге, в хрусте костей под ногами, в тихой зловещей капели вдали... К тому же, бредовость происходящего еще более подзадоривало сознание. Вперед-вперед-вперед! Хлоп-хлюп-хлюп! На лице шарфюррера медленно проявлялась та самая маниакальная улыбка, которая потом будет предзнаменованием самых ужасных и безумных событий.
Но вот он все-таки остановился. Остановился, как вкопанный. Лампы, развешанные по стенам коридора, заканчивались. Он стоял в пределах последнего освещенного круга. Дальше был кромешный мрак. Размышляя, как поступить, Монтана потупился вниз, на реку крови, уже достигавшую краев его длинной шинели. Она пропитала толстую ткань насквозь, окрасив полы темно-алой бахромой. Что ж, ему это даже понравилось.
Впереди послышался шум. Шуршание, хлюпанье и шаги. ОН вздрогнул и нервно поправил очки, хотя от этого видеть во мраке лучше не стал. Почти бессознательно вытянул перед собой руку с пистолетом, готовясь стрелять.
- Ну давай же, покажись, чудовище... - прошептал он, слыша, как его начинает пробивать дрожь.
Тут раздалось утробное рычание. Низкий, нечеловеческий, ужасающий звук, от которого у невольного пленника этого подземелья сжалось сердце и поледенели руки. Но он не отступал, все так же всматриваясь в темноту сквозь блестящие в тусклом свете стекла своих очков.
Тут же раздалось еще одно рычание и еще. Похоже, к нему надвигалась целая стая каких-то тварей. “Люгер”, нацеленный во тьму, заметно задрожал. Но не смотря на это, Монтана не сделал ни шага назад. Если сейчас из мрака появится настоящее чудовище, то он просто обязан его увидеть! Даже, если это будет последним, что он увидит в жизни!
Из тьмы показался силуэт, потом еще один и еще. Сложно было назвать этих существ людьми - это были какие-то полу обглоданные, полуразложившиеся твари, уставившие на нежданного гостя незрячие мертвые глаза. Они протягивали вперед костлявые руки в оборванных гнилых лохмотьях и клацали полуотвалившимися челюстями, истошно рыча. Зрелище было настолько отвратительным, что Монтана брезгливо поморщился.
- А... всего лишь мертвецы... - сказал он разочарованно, словно ему не показали обещанного дракона. - Только ходячие...
Видимо, это заявление оскорбило пришедшую на огонек толпу странных товарищей и они зашагали к наглецу, побеспокоившему их вечный покой, активнее. По дороге они гудели что-то неразборчивое.
- Еда-а-а-а... - наконец-то смог расслышать шарфюррер и снова поморщился.
- Еда? Ну уж нет! - покачал он головой. - Себя сожрать я вам не дам!
В тоннеле раздался выстрел, словно весенняя гроза, отражаясь звонким эхом на сотни метров. При такой плотности надвигавшихся на него противников, даже настолько скверный стрелок, как Монатана, не смог бы промахнуться и у одного из шатавшихся зомби снесло голову. На миг все они остановились и повернулись к пострадавшему товарищу. Но ненадолго. За мгновение он был растерзан на куски и съеден без малейшего остатка. Далее мертвецы снова повернулись к прежней цели. Шарфюоррер нервно сглотнул, прикинув на глаз, что ему едва ли хватит патронов на всех участников сего шествия, даже если учесть тот невероятный факт, что он будет и дальше не промахиваться.
- Ку-у-уша-а-ать! - заныли зомби, еще усерднее передвигая свои высохшие конечности.
По тоннелю снова прокатился гул выстрела. Потом еще одного и еще. Только один из них достиг цели, заставив еще одного ходячего покойника разлетаться в смрадные гнилые клочья. Упрямо продолжая тратить патроны, Монтана выпустил почти всю обойму, а ряды наступавших так и не поредели.
Он опустил руку с дымящимся оружием и сделал несколько шагов назад. Похоже, шансов на победу было. Но и отступать тоже особо было некуда.
Вдруг один из рассыпающихся в прах мертвецов внезапно прыгнул вперед. Монтана машинально вскинул пистолет, готовясь сделать последний выстрел, но нежить успела вцепиться в его руку. Нечеловечески разинув жуткую пасть, мертвец буквально проглотил кисть жертвы вместе с пистолетом и, похоже, собирался ее оттяпать. Собрав всю свою волю в кулак, сержант зажмурился и выстрелил. Снова прогремел гром - в последний раз для этого тоннеля - и его обдало зловонным киселем от разлетевшейся головы. Вздрагивая всем телом, он открыл глаза. Толпа впереди остановилась и тупо таращила незрячие впадины прямо на него. Монтана попытался усмирить пробивавшую его дрожь и посмотрел на свою правую руку. Но лучше бы он этого не делал, так как все его попытки взять над собой контроль тут же пошли прахом – таким же противным киселеподобным прахом, каким разбрызгало по стенам голову зомби. Не веря своим глазам, он поднял свою правую руку к лицу и с ужасом принялся рассматривать то, что он нее осталось. Она все так же сжимала дымившийся “Люгер” только мертвыми, обглоданными до костей, пальцами. Ледяная цепь словно сковала позвоночник сержанта, а на лице выступил холодный пот. Пистолет выпал из разжавшегося захвата, тут же утонув в кровавой красной жиже под ногами. Его рука превратилась в кисть мертвеца с остатками растерзанной плоти. Монтана замер в ужасе, широко распахнутыми глазами рассматривая свою пострадавшую конечность. Нет, этого не будет! Нет! Он не превратится в одного из них! Никогда! Ни за что! Он был, будет и останется человеком, чего бы ему это не стоило! Словно подстегнутый плетью, он развернулся и побежал назад, громко шлепая по крови. Только теперь ему стало по-настоящему страшно! Даже стать обедом для толпы полусгнившего отребья пугало его не так, как стать одним из них. Вот этого он допустить никак не мог.
Он бежал, что есть мочи, жадно хватая удушливый воздух, а длинные полы его перепачканной кровью шинели черными крыльями развевались за спиной. Сверкая в тусклом свете ламп линзами очков, он был похож на встревоженного днем филина, который со сна потерял ориентацию в пространстве и несся сломя голову вперед. Кровь стучала в висках, в голове шумело, но он отчетливо слышал десятки шагов за спиной. Мертвецы шли по его следу. Монтана стиснул зубы и заставил себя бежать быстрее, хотя чувствовал, что уже полностью выбился из сил - марафонские нормативы были явно не его коньком.
И тут случилась непростительная в таких случаях ошибка - он внезапно поскользнулся на разбросанных по полу костях и основательно шлепнулся прямо в красную жижу, поднимая целый фонтан отвратительных брызг.
Когда он опомнился и сел, ухватившись за голову здоровой рукой, компания его новых знакомых была уже рядом. В нескольких шагах от него, с любопытством принюхиваясь отсутствующими носами, так бы проверяя - готова ли уже их еда к употреблению, или нет.
- Гнилое отрепье! - рявкнул на них с досады Монтана. - Я вам не достанусь! Слышите? Не достанусь!
Он попытался встать, но снова поскользнулся. Поняв, что ему чертовски мешает его шинель, которая уже полностью намокла и стала скользкой и тяжелой, он, тяжело пыхтя, умудрился расстегнуть единственной, оставшейся в его распоряжении, рукой, серебристые пуговицы и сбросить ее.
Мертвецы тем временем подошли ближе, смыкая вокруг своей жертвы плотный круг. Теперь ей уж точно не было куда бежать.
Только шарфюррер успел подняться, как на него кто-то прыгнул, повалив, обратно. Пытаясь защищаться, он оттолкнул клацающий зубами череп от себя левой рукой. И тут же почувствовал, как она деревенеет. Эти твари были способны моментально отгрызать любой кусок плоти, попавшийся в поле их досягаемости. К сожалению, Монтана понял это, потеряв обе кисти рук. Эх, знал бы он раньше этот прискорбный факт – взял бы с собой труп Ганса в роли щита! Мертвец снова прыгнул, но несговорчивая жертва изощрившись, с силой лягнула его ногой. Получив увесистый пинок металлическим обцасом в голову, нападавший разлетелся на кусочки, снова забрызгав сержанта противной жижей.
Монтана, отдышавшись, оглядел окружавшую его толпу - ряды мертвецов были плотными и дружными. Бежать было некуда. Разогнать всех их пинками ему тоже не удастся. Битва была проиграна. Поражение было полным, а противник - безжалостным. Так красиво и так ничтожно одновременно! Он запрокинул голову и совсем неожиданно засмеялся. Зло, громко и почти истерически. Что еще ему оставалось делать? Он даже не мог наложить на себя руки, потому что рук у него не осталось! Продолжая безудержно ржать, но плюхнулся обратно в липкую жижу, безвольно раскинув омертвевшие конечности. В его желтых зрачках разгорался безудержный костер безумия, в котором сгорали его страх, боль, ужас и разочарование.
- Ну давайте, твари! - прокричал он, закашлявшись от смеха, - чего же вы ждете? Только смотрите, не подавитесь, ублюдки!
Он услышал десятки хлюпающих шагов и закрыл глаза, ощутив, как жуткие тени заслонили ему свет от мигающей лампы на потолке...
Резкая пощечина обожгла его левую щеку. Монтана протестующе промычал, но тут же следующий удар обрушился на него, сбив с носа очки. Мотнув головой по инерции в противоположную сторону, он начал медленно приходить в себя, постепенно осознавая, кто он.
- Давай же, ну! - услышал он знакомый мужской голос над собой.
- Ты представляешь, что мне устроят, если ты не очнешься?
После очередной обжигающей пощечины, Монтана наконец-то решил, что достаточно позволял измываться над своим лицом и открыл глаза. Шульц. Ну конечно же! Кто же еще мог с таким упоением раздавать ему оплеухи.
Увидев, что напарник пришел в себя, Шульц остановил экзекуцию.
- Наконец-то! - проворчал он, - сколько раз тебе говорить, чтобы ты не жрал все подряд? Что за дурацкая привычка!
Он хмуро поднялся и вручил Монтане его слетевшие очки. Шарфюррер безропотно сел, нацепил очки и ошарашенно огляделся. Он сидел на совершенно раздолбанной тахте в комнате той самой крошечной квартирки, в которой недавно беседовал с Зорин Блитц. В этом помещении здоровяга Шульц выглядел просто великаном, подпирающим небеса. Сама же хозяйка, сидела в углу на табурете, внимательно следя за происходящим.
Внезапно о чем-то вспомнив, Монтана взглянул на свои руки. Никаких следов повреждений не было. Еще несколько секунд он недоверчиво рассматривал их, разжимая и сжимая кулаки и вертя перед носом, пока Шульцу не надоела эта пауза.
- Ну что, ты уже в порядке, Макс? - поинтересовался он.
- Что случилось? - наконец, оторвавшись от созерцания своих конечностей, спросил его коллега.
Шульц облегченно выдохнул и, с легкостью подхватив тяжелый деревянный стул, уселся на нем верхом.
- Случилось то, что прождав тебя у управления три часа, я понял, что твое свидание с этой прелестной леди - он умышлено сделал акцент на слове “прелестной" - слишком затянулось и решил пойти проверить, куда это ты опять вляпался! Прихожу, а тут такое - ты без чувств валяешься.
- Валяюсь? - изумленно переспросил Монтана, начиная припоминать себе несколько иные обстоятельства.
- Я же говорю - у него был шок - раздался прокуренный голос Зорин Блитц.
Он тут же повернул голову в ее сторону. Их вгляды встретились. В единственном глазу девушки читалось спокойствие и уверенность, как будто она и вовсе здесь ни при чем.
- Скорее всего, это аллергия. - выдала она.
- Ужас какой! - Шульц задумчиво переводил взгляд то на нее, то на напарника, - Ты не знал, что у тебя аллергия? Повезло тебе, что фройляйн Блитц работает в больнице. Правда в психиатрической, но не важно. Она смогла вовремя оказать тебе помощь, так что, когда я пришел, ты был просто в отключке.
Монтана внимательно посмотрел на напарника, потом на хозяйку, потом тяжело поднялся и, шатаясь, пересел на кресло у стола. Он был точно уверен, что это была никакая не аллергия, но про зомби в канализации рассказывать не спешил. Не все подробности этого увлекательного вечера стоит знать болвану Шульцу. Оглядевшись, он заметил, что пресловутый шоколадный торт куда-то пропал. Что ж, это еще больше доказывает то, что сейчас перед ними кто-то пытается разыграть плохой спектакль.
- Ну даже не знаю, что сказать... - проотянул он, посмотрев квозь сверкающие от лампы стекла очков на заметно напрягшуюся Зорин - у меня никогда не было аллергии на шоколад!
Шульц неопределенно хмыкнул и тоже посмотрел на Зорин, очевидно, ожидая объяснений.
Девушка отреагировала на выпад спокойно. Она закурила, прикрыла глаз и выпустила колечко дыма.
- Какой еще шоколад, шарфюррер? Сейчас раздобыть это лакомство слишком трудно! У вас, скорее всего, аллергия на пряности, которые я по привычке кладу во всю свою стрепню, - спокойно прошуршала она своим низким голосом, - я бы на вашем месте обратилась к врачу.
Монтана широко улыбнулся. Надо же, какая забота! Если идиота Шульца можно так легко провести вокруг пальца, то это не значит, что он сам поверит в небылицу, что все, что с ним произошло в жутком подвале - лишь его собственный бред.
- А почему вы в таком случае не вызвали врача сами, фройляйн? - спросил он, прищурив глаза.
Шульц глядел на Зорин, как осел на китайскую грамоту. Казалось, этот долговязый болван начал, наконец, о чем-то подозревать.
Впрочем, вопрос хозяйку нисколько не смутил. Она погасила сигарету, и скрестила руки на груди.
- Ну как вы себе представляете, господа? - спросила она, - в моей квартире лежит при смерти сотрудник СС, а я побегу по соседям искать телефон, чтобы вызвать врача? Не подумайте ничего такого, но... вы полагаете, это умно?
Монтане понравилась такая откровенность, он снова широко улыбнулся и, почти шепотом проговорил:
- Что я полагаю, фройляйн Блитц? Я полагаю, что ваш суп не слишком съедобнен...
Зорин сделала театрально удивленное лицо и растерянно положила руки на стол.
- Я не понимаю о чем вы... - изумилась она. - Что за намеки?
Она не успела забрать руку со стола, как Монтана резко ее перехватил, придавив обратно к столешнице. Зорин вздрогнула и широко распахнула ресницы.
- Намеки на то, что вы изготовляете наркотики, фройляйн! - проговорил он, а потом развернулся к Шульцу и продолжил - Густав, вы проверяли содержимое ее кастрюль?
Его напарник утвердительно закивал.
- Когда ты был без сознания, - прогудел он, - мы с водителем, произвели осмотр помещения – и не похоже, чтобы здесь был наркопритон!
- Надеюсь, вы не пробовали ничего из этого? - Монтана поднял бровь и прищурился.
- Ну… эээ.. вроде нет. А что? – Шульц казался каким-то уж совсем неуверенным.
- Я бы еще раз все проверил, Густав. – Ответил ему напарник.
- Да нет же, говорю вам - это обычный суп, герр шарфюррер! - испуганно мотнула головой Зорин и попыталась деликатно освободить свою руку. Уже успев разглядеть под ее грубой рубашкой совсем не девичью мускулатуру, Монтана был уверен, что ей не стоило никакого труда освободиться от его захвата. Но почему-то девушка не спешила применять силу. Как только он коснулся ее кисти, она внезапно занервничала. Он чувствовал мелкую дрожь ее пальцев. Ее ладонь была влажной и горячей, а дыхание заметно участилось. Похоже, чужие прикосновения совершенно выводили ее из равновесия. Но вот на лицо девушки выражало спокойствие. Единственный глаз сверлил собеседника сосредоточенным взглядом. Шарфюррер, поняв, что пауза как-то неуместно затянулась, тихо хмыкнул и, наконец, отпустил ее руку. Зорин резко подтянула ее к себе, словно от раскаленных углей и тут же уверенно выпрямила спину. Она обвела взглядом присутствующих и спокойно поинтересовалась:
- Господа, если у вас нет ко мне больше никаких вопросов, то я могу быть свободна?
Шульц хотел уже было вставать, но Монтана остановил его жестом и обратился к хозяйке:
- Простите, но меня беспокоит еще один вопрос, фройляйн, - самым вежливым тоном проговорил он, - Понимаете, сейчас конец ноября и на улице достаточно прохладно. Так что меня очень интересует, где моя шинель?
Зорин прищурила глаз и улыбнулась. Весь ее вид сейчас излучал уверенность и бесстрашие. Все так же улыбаясь, она встала и медленно подошла к умывальнику, достав из-под него большой железный таз.
- Когда вы потеряли сознание, лейтенант, - мягко сказала она, - вы, падая, зацепили кувшин с подсолнечным маслом и опрокинули его на себя. Мне пришлось застирать вашу одежду, вы же не возражаете?
И она указала на таз.
Монтана ошарашенно посмотрел на его содержимое. Признаться, он был совершенно обескуражен таким поворотом. В глубине сознания его не покидало убеждение, что вовсе маслом была запачкана его шинель, но наяву он видел именно то, о чем говорила Зорин. Он беспомощно открыл рот, желая еще что-то сказать, но тут же его закрыл, так и не найдя слов.
- Да, не повезло тебе, Макс! - прогудел рядом Шульц - вечерок-то выдался холодным! Еще простудишься по дороге домой!
И он похлопал своей тяжелой ладонью его по плечу.
- Так уж и быть, подброшу тебя домой на машине! - добавил он.
- Было бы неплохо - совершенно отрешенно пробормотал Монтана, все так же озадаченно рассматривая свою шинель. Что-то здесь было не правильно. Совсем не правильно.
- Вот и хорошо, - проговорила Зорин, внезапно оказавшись в нескольких сантиметрах от него, - раз у вас нет больше вопросов, тогда я смогу скорее закончить со стиркой - Она прищурила глаз и голос ее стал каким-то совершенно тихим и... вязким, что ли. Лейтенанту показалось, что этот голос обвивает его, словно паутина запутавшуюся муху и, желая избавиться от наваждения мотнул головой.
- Нет, вам все же придется проехать с нами в управление, фройляйн Блитц. - Упрямо проговорил он, чувствуя, что в помещении совершенно нечем дышать.
Шульц закатил глаза – только лишних протоколов ему сейчас не хватало!
- И заодно все же нужно прихватить для экспертизы ваши так называемые пряности – продолжил Монтана и указал на стопку железных баночек в буфете.
- Пожалуйста, - небрежно махнула рукой Зорин, но уголки ее рта заметно дрогнули. Ей такой поворот тоже, видимо, не понравился. - Вот только могу ли я переодеться? На улице, кажется, выпал снег.
Монтана поморщился, ясно представляя себе, чтоо сейчас ему придется идти к машине без шинели, но одобрительно кивнул. Они с Шульцом вышли в коридор, предварительно захватил несколько коробочек с приправами.
- Кстати, насчет Ганса… - начал было Монтана, когда они с напарником оказались за дверью. Он почесал затылок, не зная, как сказать об увиденном трупе… и был ли онн вообще.
- Так его нашли! – весело ухнул Шульц, рассматривая разноцветные надписи на приправах, – Пока я тебя ждал в управлении, я успел узнать все подробности!
- Как нашли? – оторопело посмотрел на него шарфюррер. Он чувствовал, что его логика начинает давать трещину. – Что с ним? Он жив?
- К сожалению, нет. - покачал головой Шульц, заинтересовано нюхая содержимое одной из коробочек, - Его нашли возле старого кладбища. Ни следов борьбы, ни дырок от пуль, ни проломленного черепа. Наверное, он умер от разрыва сердца.
- От разрыва сердца? - переспросил Монтана. По его спине прошлась уже знакомая дрожь и он машинально посмотрел на свои руки. С ними, как и прежде, было все в порядке.
Увидев, как его напарник высыпал себе на ладонь неведомый красноватый порошок из одной коробочки и собирался его беззаботно лизнуть, Монтана выбил ему из рук содержимое.
- Э, ты чего? – возмутился Шульц. – Да никакие это не наркотики! Сам посмотри - куркума какая-то! А даже если она что-то и химичит – это дело не нашей юрисдикции! Зачем вообще ты заставил девку с собой в отделение волочить?
- Не в наркотиках дело! – не унимался все еще не веривший в реальность происходящего шарфюррер, - по ее словам, она пила кофе в «Черной орхидее»! А ты знаешь, почему именно там околачивался Ганс? И как любят этот ресторан подпольщики? С ней явно что-то не чисто, Густав. Тем более, она дальше остается последним человеком, кто видел Фанбрегера живым! А теперь он мертв! Тебя это не настораживает? Она может состоять в каком-нибудь заговоре!
Шульц закрыл обратно коробочку и дурацки улыбнулся.
- Может состоять… - проговорил он. – А может и не состоять! Просто признайся, что запал на эту гоблиншу и все!
И он противно заржал, по привычке хлопнув напарника по плечу.
Монтана только собрался что-нибудь съязвить в ответ, как во дверях показалась Зорин в теплом шерстяном пальто. Она сначала с оглядела здоровягу Шульца, а потом медленно перевела взгляд на Монтану. Он попытался изобразить улыбку, но она вышла какой-то неубедительной. Осторожно, чтобы не вызвать подозрений, девушка вытащила из-за спины руку, в которой держала фуражку.
- Это ваше... - тихо проговорила она.
Монтана неопределенно фыркнул. Он не видел свою фуражку с тех самых пор, как потерял сознание, и что-то ему подсказывало, что девушка вспомнила о ней неспроста. Нет, тут точно кроется какой-то заговор.
Он послушно нагнул голову и Зорин ловким жестом водрузила ему фуражку на место, заботливо поправив козырек. На несколько секунд их взгляды снова встретились и девушка едва заметно подмигнула сержанту. Почему-то ему от этого стало немного не по себе, но вида он не показал.
- Спасибо, фройляйн Блитц, - широко улыбнулся он, - а теперь пройдёмте, на улице нас ждет автомобиль.
Зорин гордо задрала подбородок и пошла на выход, словно ее собирались провожать в какой-нибудь Оперный театр, а не «куда надо».
***
На улице было уже совсем темно, только свет полной луны обильно лился на мостовую и дома. Мерзкие хлопья мокрого снега кружили в ярких желтых лучах от мощных фар громоздкого БМВ, укрывая мостовую тонким белым ажуром.
Максимилан Монтана все еще вздрагивал от пробиравшего его насквозь холода, хотя в машине было тепло и сухо. Шульц сел рядом с водителем, предоставив ему место возле свидетельницы. Зорин вела себя на удивление спокойно, так что было не сложно караулить ее. Но он все равно нервничал. Что-то внутри ему подсказывало, что нужно было для профилактики заковать ее в наручники. Особенно после всего того, что он сегодня увидел. Кто бы что бы там не говорил, но Монтана твёрдо знал, что произошедшее с ним в том тоннеле не могло быть ни иллюзией, ни бредом. Он реально вдыхал сырой воздух канализации, слышал хлюпанье своих шагов, ощущал прикосновение металла, когда вытащил пистолет. Отвлекшись от своей подопечной, он посмотрел смотрел на стекающие по стеклу окна капли. Нет, этим делом должен заняться сам. Этот болван Шульц только все испортит - ему не хватит фантазии постигнуть истинную сущность фройляйн Блитц. Если, конечно то, о чем догадывается Монтана, правда. Черт возьми, а ведь ему так хотелось, чтобы это было правдой!
Они как раз проезжали мимо старинного кладбища. На его окраине стояла полуразвалившаяся часовенька. Оно сейчас не действовало, двери часовни были заколочены, но сквозь уцелевшие осколки витражей внутрь пробивался лунный свет, создавая странное впечатление, будто в заброшенном здании бродили какие-то тени.
Внезапно автомобиль громко чхнул и резко остановился. Монтана чуть не расквасил нос о переднее сидение.
- Что случилось? - Повернулся Шульц к водителю.
Тот только выругался и вылез из авто. Открыв крышку капота, он некоторое время смотрел на его содержимое, потом нахмурился и достал стартер. Монтана обожал автомобили, но в их внутренностях разбирался так же, как и в особенностях каталонских макраме. Поэтому он закатил глаза к потолку и тихо вздохнул – кажется, это было надолго! Он откинулся на кресле и снова посмотрел в окно на заброшенное кладбище, обводя взглядом перекошенные надгробья.
Пистолет! Точно! Быстро достав «Люгер», он дрожащими руками открыл магазин. Пусто!!! Его сердце пропустило один удар.
Чувствуя, как по позвоночнику крадется ледяной холод, он медленно повернулся к сидевшей рядом Зорин. Та прекрасно видела, что он делает и уже догадалась, о чем он подумал. Она улыбалась. Улыбалась, хитро прищурив свой единственный глаз, так, словно только что выиграла кучу денег в покер.
- Что с вами, шарфюррер? - прошептала она, - вы так взволнованы! Неужто приведение увидели?
Легкая тошнота подкралась к горлу Монтаны и он с ужасом почувствовал привкус шоколада. Стало трудно дышать. Почти не осознавая своих действий, он расстегнул верхнюю пуговицу на кителе и ослабил воротник. Холодная дрожь больше не била его - ему вдруг стало невыносимо жарко.
- Густав! - окликнул он напарника, но Шульц его не услышал, потому что как раз вышел из машины помочь водителю.
- Как это делаешь? - решив не ходить больше вокруг да около, спросил сержант у Зорин, когда они остались в салоне одни.
Девушка тихо засмеялась и наклонилась к нему. Их лица были настолько близко, что почти прикасались друг к другу. В глазу Зорин отражалась полная луна, придавая ему зловещий блеск.
- Ты действительно хочешь это знать, сладкоежка?! - прошептала она прокуренным голосом и резко откинулась назад, засмеявшись.
Монтана сглотнул и решительно закивал головой, так как говорить ему внезапно стало не по силам.
- Тогда я могу тебе продемонстрировать еще один фокус! – проговорила она и вытащила из кармана не что иное, как одну из тех коробочек, что забрал Шульц. Она открыла ее и высыпала горсть порошка себе на ладонь, поднесла к открытому переднему окну автомобиля и дунула.
Красноватая пелена на мгновение застелила реальность, но потом все прошло. Монтана осмотрелся вокруг – все было так, как и прежде.
- Ну и что из этого? – требовательно спросил он у девушки.
- Смотри! – улыбнулась она, дотронувшись пальцем до кончика вздернутого носа Монтаны.
Тут передние дверца БМВ снова открылась и появилась возмущенная физиономия Шульца.
- Мы там на холоде мерзнем, а он тут развлекается! – прогудел он с негодованием.
Монтана хотел было уже что-то ответить, но взглянул в лобовое стекло и обомлел – из открытого капота автомобиля посыпались сотни огромных мерзких сороконожек, которые с хрустом падали на токую кромку снега на брусчатке. Ошарашенный такой картиной водитель наклонился ниже, пытаясь рассмотреть, откуда взялись эти насекомые в механизмах авто. Как только он приблизился, несколько жутких тварей бросились прямо ему в лицо, намертво уцепившись своими лапками в кожу. Водитель резко взвыл и замахал руками в попытках сбросить из себя рой сороконожек. А они тем временем сыпались и сыпались, словно в капоте машины был открыт портал в иной мир.
- Какого черта?! - выругался Шульц и тут же метнулся на помощь водителю. Рой насекомых посыпался и на него, цепляясь за одежду, за кожу, за лицо.
В конце концов водитель поскользнулся на гладких хитиновых спинках под ногами и упал.
- Уберите, уберите их от меня!!! – истошно вопил он, а на тонкую кромку снега вокруг него начали разлетаться кровавые брызги. Он выхватил свой пистолет и начал в панике беспорядочно из него палить.
Шульц, вместе с кожей оторвав от своего лица несколько насекомых, понял, что водителю уже не помочь и бросился закрывать капот машины, чтобы хоть как-то прекратить это адское нашествие мерзких тварей. Только он успел захлопнуть дверцу, как прогремел последний выстрел.
Сидевший все это время в салоне авто, Монтана увидел, как лобовое стекло обильно забрызгало красной жижей. Он вздрогнул от неожиданности и наконец-то вышел из охватившего его ступора.
- Густав! - крикнул он, бросаясь из машины.
Как бы ему не надоел этот долговязый тип, но все равно, увидеть крупным планом, как ему вышибло мозги, было жутко.
- Твою мать, что ты наделала?!! – крикнул он, склонившись над трупом товарища.
Зорин только громко смеялась в салоне.
- Это не я, это он! – хохотала она, указывая на дергающегося в конвульсиях водителя. Его вопли уже срывались на булькающий хрип. Выстреляв все патроны, он в агонии все еще продолжал беспомощно клацать затвором пистолета. Никак не в состоянии прийти в себя, Монатана опустился на корточки возле раскинувшегося на снегу, словно гигантский штангенциркуль, Шульца и накрыл его изуродованное лицо фуражкой. Тут он заметил, что пресловутые сороконожки, из-за которых и начался весь этот кошмар, куда-то исчезли. Бесследно. Не вставая, он повернул голову к барахтавшемуся водителю.
- Фриц? – окликнул он его.
Парень затих, замер, потом начал медленно поднялся. Что-то противоестественное было в его движениях – голова безвольно болталась, а ноги ступали слишком неуверенно. Монтана ощутил, что его опять начало подташнивать. Его пробила мелкая дрожь, но совершенно не от того, что у него не было шинели. Это был не привычный для здешних мест сырой зимний холод. Это был холод, каким дышит свежевырытая могила. Ковылявший все ближе и ближе Фриц попал в свет включенных фар. И тут шарфюррера передернуло – на болтавшейся голове не было глаз – лишь черные впадины глазниц. Уже знакомый ужас прокатился по сознанию Монтаны.
- Не приближайся ко мне! – рявкнул он, - стой там, где стоишь!
Но ходячий покойник его не послушал – на мертвом лице растянулась нечеловеческая улыбка. Тогда, выхватив у своего убитого товарища «Вальтер», Монтана выпустил в водителя почти всю обойму, но так ни разу и не попал. Выругавшись, кинулся к машине. В салоне все так же заливалась хохотом Зорин и хлопала в ладоши.
Монтана проворно залез на место водителя и, развернувшись к задним сидениям, молниеносным движением приставил пистолет к голове девушки. В магазине оставался последний патрон.
- В упор я обычно не промахиваюсь! – проговорил он и ощутимо ткнул ее дулом в лоб.
Она умолкла и невольно вздрогнула.
- Что же ты так? - обиженно проговорила она - Разве тебе не весело?
Монтана невольно улыбнулся. Надо же, «весело!" - он бы никогда не подумал, что происходившее можно описать подобным словом! Хотя скучно не было - это факт!
- Я прямо умираю со смеху! – язвительно ответил он девушке, зло улыбаясь. - А разве не видно?
Она улыбнулась ему в ответ. Но как-то совсем по-другому, чем прежде. Более искренно, что ли. Такое впечатление, что Зорин наконец-то нашла человека, который бы смог посмотреть на мир ее глазами. И плевать, что он приставил к ее голове пистолет, она смогла четко прочитать в его глазах отблеск того безумного огонька, который она не раз видела в зеркале в собственном взгляде. Нет, он не выстрелит! Не теперь, когда сам уже запутался в паутине сумасшествия...
Они молча смотрели друг на друга, соревнуясь чья улыбка окажется шире. Зорин не предпринимала попыток сбежать, а Монтана не убирал пистолет...
Это длилось несколько секунд, пока боковое стекло машины внезапно не разлетелось вдребезги и оттуда не появилась рука зомби-водителя. Он схватил Монтану за воротник и с силой дернул наружу, основательно приложив его головой к косяку дверцы. Захлебнувшись собственной кровью, сержант инстинктивно нажал на курок. Выстрел прошил заднее стекло, так как Зорин успела пригнуться, прижавшись к полу.
Но вытащить наружу своего бывшего сослуживца неугомонному зомби не удалось - он снова поскользнулся, теперь уже на обледенелой брусчатке и выпустил жертву.
Откашлявшись, Монтана быстро повернул ручку зажигания. Как ни странно, БМВ завелся сразу же, как будто бы это вовсе не он стоял как вкопанный всего полчаса назад. В руках неумелого водителя, автомобиль резко дернулся и, яростно заревев мотором, сорвался с места.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ....
(продолжения написано много,
-
-
31.10.2014 в 06:17а кто сказал, что научные изыскания и удовольствие не совместимы
*ушел читать*
-
-
31.10.2014 в 15:08-
-
01.11.2014 в 23:42-
-
01.11.2014 в 23:50потому что я в какой-то момент поняла - либо я пишу АУ, либо я не пишу вообще, а не писать я не могу
-
-
02.11.2014 в 00:01Шоколад в 38-м почему редкость? Куркуму достать, имхо, было сложнее. Ну и вытащить человека через разбитое стекло тогдашней машины весьма проблематично - оно маленькое.
"Не писать не могу" знакомо
-
-
02.11.2014 в 00:26а на счет куркумы - так это и не куркума была - просто Шульц-болван (что не раз упоминалось, хехе) и ляпнул красивое слово, дескать - это фигня какая-нибудь из женских штучек, что они на кухне стряпают. Не думаю, чтобы он разбирался в приправах... но да, пересмотрела диалог - эта ирония в тексте не так очевидна, спасибо, что подметили - попробую перефразировать!
Просто у меня тут парадокс - вселенная Хеллсинга интересна, а довоенная история Европы - не совсем какбы... вот и пойди будь умным. Сложно изучать то, что совсем не интересно - я уж лучше про кротовые норы в космосе прочитаю... а шрайбать ручки чешутся, ибо Хеллси покорил уже давно! Поэтому сама понимаю, что получается сомнительно и даже если сравнивать с моими же фиками по космической фантастике и киберпанку, то там с матчастью получше... я это понимаю и бъю себя в грудь, каясь.. но не знаю, как исправить.. пока не придумала.
Спасибо, что меня хватило прочитать наименования званий в Вермахте...
На счет окна - там должно было быть лобовое стекло (пойду смотреть в текст, где накосячила) его, я думаю, хватило бы... а на счет бокового.. да, маленькое... но если силу приложить богатырскую -
-
-
02.11.2014 в 01:28-
-
02.11.2014 в 01:46-
-
02.11.2014 в 02:40-
-
02.11.2014 в 03:13-
-
06.11.2014 в 12:52-
-
10.11.2014 в 23:22Простите пожалуйста за задержку, из-за проблем в универе очень опоздала с комментариями( Я удивлена, очень удивлена, потому что попалась на крючок с самой первой иллюзией, и уже готовилась с кривой улыбкой писать про "неканон", всё было описано очень реалистично, Монтана прям как мы любим: любит покушать и расчленёнку :з Зорин с длинными волосами - это прелесть, прям "женщина моей мечты" *3* претензий нет, кроме того что сороконожки - не насекомые, они относятся к собственному надклассу многоножек (я зануда, я знаю Т.т). + за "Чёрную орхидею", ждём продолжения с самым фемслешем :з
»
-
-
11.11.2014 в 00:06Dagoth_Ur, мне очень приятно, что этот бред еще кому-то понравился. Потому что писался реально настроенчески и все пропускалось через себя.
сороконожки - не насекомые, они относятся к собственному надклассу многоножек ааа, спасибо, буду знать. Чесно - не знала, знала только что пауки - животные вроде как. А за сороконожки не в курсах была.
-
-
11.11.2014 в 00:24-
-
11.11.2014 в 10:371) Характеры.
Обычно ты снимаешь характер Макса очень точно, но здесь я не увидела той харизмы, того масштаба личности, благодаря которому он смог достичь своих целей в каноне. А ведь это главная предпосылка. Здесь он у тебя получился каким-то невыразительным: обычным "маленьким человеком" в погонах, немного боязливым, уступчивым, лишенным больших амбиций и слишком потакающим своим маленьким слабостям. Он обычен даже в своих мотивах, а "проблески безумия" в экстремальных ситуациях какие-то слишком внезапные на общем фоне его вполне заурядной личности. Словом, ничто выдает в нем маниакального желания испепелить мир в пожаре Войны.
А вот Зорин вышла вкусно, мне понравилось. Особенно в сцене на кладбище! Да, она осталась бруталкой, но ты добавила ей колдовской манкости и коварства, и от этого сложился очень колоритный образ. Хотя вот внешность, на мой вкус, все-таки немного приукрашена.)
И еще. Я уже не первый раз у тебя замечаю - такое чувство, что все герои очень похожи в своих реакциях и темпераментах. Они часто чуть более холеричны, ворчливы, раздражительны, чем надо - слишком "переигрывают", короче. И когда твое "авторское" написание темперамента не совпадает с "канонным", это производит комический эффект. Именно по этой причине энца с Интегрой-заложницей читается как комедия - там почти все герои выпрыгивают из своих образов. Здесь тоже есть небольшой уклон в это.
2) Сюжет.
Слишком критиковать не буду - посмотрим, как события развернуться дальше. Просто замечу, что завязка вполне себе кислая, предсказуема и очень (лично мне) напоминает "Голубой свет" Рендомски. И в целом есть ощущение, что автора самого не слишком интересует начало и он торопится поскорее перейти к основным событиям фика, -- и уж там-то жахнет мама не горюй!))) А первая часть, увы, сыровата, сюжет комканый, и все эти недоделки прикрыты большой такой ИНТРИГОЙ.))) Непонятно, например, почему Зорин "выбрала" именно Макса, на каких основаниях и с какой целью. Кто она сама такая? О чем говорила с Гансом в кафе? И не тот ли это Ганс, который..? и тд...
При всем при этом финальная сцена крутая (чувствуется, что автор в этом месте уже разогрелся))) и очень неожиданно здорово разыгран пейринг - между Максом и Зорин уже чувствуется электричество, в которое я верю, хотя сам пейринг кажется мне диким. Буду ждать проды хотя бы ради него.)
И еще в этом пункте. Чистое имхо, но я заметила, что при всей неясности происходящего ты слишком вдаешься в детали, которые мне как читателю кажутся незначительными. И это раздражает. Т.е. местами, когда хочется уже какой-то динамики в развитии сюжета и вообще ясности, ты пускаешься в подробное описание обстановки или образа действия (например, сцены на кухне у Зорин). Не знаю, может, ты это специально делаешь?)
3) Ну и последнее: текст все еще надо вычитывать. Есть ошибки и места, тяжеловатые для восприятия. И не увлекайся деепричастными оборотами, лучше разбивать такие предложения.
Вроде бы все. Надеюсь, была полезной)
От себя добавлю, что проды жду и особенно жду в ней Дока.
-
-
12.11.2014 в 00:14Спасибо за такой огромный отзыв! Да еще и подробно разложеный! Это замечательно!
Мне такие отзыввы помогают лучше освоить свое же твАрьчество! Задуматься, повертеть со всех сторон.
Если позволишь, постараюсь изложить мысли вслух по поводу...
не увидела той харизмы, того масштаба личности, благодаря которому он смог достичь своих целей в каноне. А ведь это главная предпосылка.
ну вот тут у меня проблема такая возникла именно в этом фике. Я как-то спохватилась о возрасте Монтаны. Если ему на момент расстрела в 44м приблизительно 26, то в фике - где-то 19... Не может он быть таким же, как и в "Рассвете" и позже, ведь пока не обладает ни должным опытом, неи средствами, ни знаниями... Я чесно не знала, как показать его формирование личности в ту, что мы видим потом. Ведь до харизмы еще дорасти надо... тем более, он еще на знает о вампирах, не видел Алукарда, не всего того, что потом дарило ему уверенность и непрошибаемость.
Поэтому, видать накосячила, так как развитие личности - слегка не мое, как говориться.
Я понимаю, что Макс в 38-м году не был таким же, как в 44-м, но как изобразить его же, но с более "юными" заскоками - не могу представить...
Они часто чуть более холеричны, ворчливы, раздражительны, чем надо - слишком "переигрывают", короче.
Надо писать с серьезным настроением а то меня вечно несет... очепяток автора на персонаже в виде "как меня все достало".
Это да - я увлекаюсь, мне надо "тыкать" буквально, в перегибы, а то их будет на каждом шагу.
предсказуема и очень (лично мне) напоминает "Голубой свет" Рендомски.
Совсем не хотела, чтоб оно ассоциировалось с тем прекрасным фиком, но подозревало, что так и будет...
Непонятно, например, почему Зорин "выбрала" именно Макса,
Она его никуда не выбирала. Он сам приперся. Рассправшивать стал. Надо було его убирать и по-быстрому. Если бы не пришел вовремя напарник - валялся бы Макс в той же канаве, что и его предшественник. А Зорин - просто маньячка-мужененавистница. Травит мужиков, предпочтительно красавцев... именно поэтому выбрала и того щеголя... А все прикрывает травками и гипнозом... Блин, надо написать понятнее - нифига же не ясно!!!
Т.е. местами, когда хочется уже какой-то динамики в развитии сюжета и вообще ясности, ты пускаешься в подробное описание обстановки или образа действия (например, сцены на кухне у Зорин). Не знаю, может, ты это специально делаешь?)
Я просто по образу мышления вместо текста вижу картинку и смотрю на сюжет как режиссер, а не как писатель... оттого и приколупываюсь к цветочкам на занавесках... Я с этим явлением борюсь давно. Особенно сложно мне дается экшен - он получается поматричному замедленен и это есть зло. Спасибо, что заметила это - надо будет постараться сократить некоторые моменты, что особо уж детализированы. Это какая-то болезнь, увы, не скажу, что специально делаю...